Кризис и долги в греции экономика. Экономический кризис в греции

Победа Греции является хорошим примером для борьбы с экономическим кризисом в Украине. Эллада долгие 8 лет противостояла экономической стихии, война с дефолтом все больше и больше загоняла страну в долговую яму. Наконец, чудо свершилось: премьер-министр Греции А. Ципрас сообщил, что экономика государства находится на правильном пути. Это настоящая победа над кризисом.

Но знают ли об этом греки?

За 8 лет уровень дохода граждан сократился на 40%, продолжительность жизни снизилась на 1%, налоги выросли от 5 до 20%, и безработица составила 20%. Не очень перспективный план для столь амбициозного заявления правительства.

Здесь необходимо уточнить, что Греция не совсем выходит из кризисного экономического положения, скорее, перестает брать очередные транши от МВФ и других евроорганизаций.

Куда больше?

Итак, страна должна кредиторам около 300 млрд евро и отдавать будет их до 2066 года.Цифры страшные, но для Греции, которая могла трижды огласить дефолт, которая скрывала несколько лет от Евросоюза свою истинную экономическую картину, – это действительно победа. Многие не верили и скептически относились к жестким требованиям МВФ. Народ Греции перенес увеличение пенсионного возраста, снижение заработной платы, рост налогов, многие другие изменения и реформы. Они являлись вынужденными мерами.

Напомним, что привело страну к кризису

Во-первых, низкие налоговые ставки, многие граждане вообще не платили пошлины или уклонялись от них. Во-вторых, завышенные траты на содержание армии, около 2,5% ВВП (из-за холодной войны с Турцией). В-третьих, большое количество пенсионеров в стране, так как на досрочную пенсию имели право и музыканты, и продавцы, и другие категории населения. В-четвертых, дефицит бюджета, основная прибыльная отрасль в стране – туризм, который, мягко говоря, приносил пользу только собственникам отелей. В-пятых, множество социальных льгот. Все это заставляло правительство влезать в несоразмерные с бюджетом страны долги.

Но вот, с 2010 года Грецию ожидает последний транш в 15 млрд, который позволит государству расплатиться с некоторыми долгами и оставить средства для резервного фонда. Европейская комиссия позитивно оценивает план дальнейшего развития Греции, дает ей прогрессивные прогнозы.

Восьмилетний опыт Эллады может служить хорошим примером другим странам, которым помогает ЕС, например для Украины. Экономический кризис хлебосольной державы только затягивается. Власть замалчивает реальную ситуацию с бюджетом страны, набирает долгов, а народ пока не понимает, что происходит с экономикой, так как отвлечен другими социальными и гражданско-политическими происшествиями: гибридной войной, потерей Крыма, ростом преступности и т.д.

Не все так плохо!

В отличие от Греции налогообложение в Украине более строгое, правда, олигархи и мошенники знают способы его обойти.

Для сравнения приведена таблица налогов в Греции и налогов в Украине:

(* в таблице приведены средние налоговые показатели, так как существуют различные льготные предложения и единые налоговые ставки)

Главное достоинство Украины – земля. Вот, что действительно поможет государству выбраться! Особое географическое расположение, благоприятный климат, запасы полезных ископаемых – это достояние страны, жаль, об этом забыли. Именно земля является камнем преткновения для МВФ, так как ЕС требует разрешить приватизацию, а депутаты не снимают мораторий.

Коррупция в Украине не позволяет сдвинуться стране в сторону Европы, поэтому очередным требованием Международного валютного фонда является создание грамотного Высшего антикоррупционного суда, регулирование законодательства, проведение ряда реформ.

Эксперты надеются, что поступательная экономическая политика и сдерживание дефицита позволит Украине выйти из кризиса и практика «суровой» экономии Греции яркий тому пример.

На референдуме в воскресенье греки убедительно проголосовали против теперь уже не актуальных условий программы ЕС - МВФ. РБК разбирался в дальнейших вариантах развития кризиса

​Греция и международные кредиторы открывают новые переговоры, но они проходят тяжело, без надежды на скорый успех

Европейские лидеры предупреждали греческого премьера Алексиса Ципраса, что на референдуме фактически будет решаться вопрос, останется Греция в еврозоне или покинет ее. На самом деле греки отвечали на бессмысленный с практической точки зрения вопрос о принятии условий, предложенных европейскими партнерами (но не МВФ!) 25 июня, — условий, утративших силу до конца того же месяца. Результат демократического голосования может усилить позиции Ципраса на переговорах, но вряд ли заставит кредиторов пойти на уступки — европейские правительства точно так же действуют с оглядкой на электорат, недовольный поведением греков. В Германии, имеющей решающее влияние на европейские переговоры по Греции, 58% населения выступают за выход Греции из еврозоны (июньский опрос YouGov).

Кредиторы еврозоны уже подтвердили, что хотят, чтобы Греция осталась в зоне евро, но сейчас «мяч на греческой половине поля». Во вторник, 7 июля, министры финансов еврозоны проведут встречу, чтобы обсудить «ситуацию после референдума», и ждут «новых предложений от греческих властей», сообщила в понедельник пресс-служба ЕС. О том, что Греция имеет право просить о «третьем пакете финансирования» (первый был в 2010 году, второй — в 2012-м), заявил сегодня министр экономики и финансов Испании Луис де Гиндос. Вопрос в том, насколько быстро и результативно пойдут переговоры, а неудачный опыт последних пяти месяцев и дефицит времени для Греции не обещают ничего хорошего.

ЕЦБ отказывается увеличить лимиты кредитования — греческие банки остаются закрытыми

Греческое правительство обещало открыть банки 7 июля, однако это будет возможно, если только ЕЦБ увеличит лимит экстренных кредитов, доступных греческим банкам. Без дополнительной поддержки ЕЦБ банки Греции, в которых осталось не более €500 млн, мгновенно лишатся последних денег — за две недели до того, как правительство закрыло банки и ограничило снятие наличных в банкоматах, греки вывели из банков €8 млрд.

Руководство ЕЦБ встречается сегодня, чтобы определить будущее программы ELA (emergency liquidity assistance, экстренное кредитование греческих банков). Центробанк уже неделю не повышает лимит доступной ликвидности (сейчас — €89 млрд), поэтому греческим банкам нечем компенсировать отток депозитов. Учитывая «антиевропейский» результат референдума, ЕЦБ не станет увеличивать кредитование ELA, считает старший экономист IHS Global Insight Диего Искаро. «Это существенно повышает вероятность того, что у банков кончатся деньги в ближайшие дни после открытия отделений. Поэтому, скорее всего, банки 7 июля не откроются; более того, суточный лимит на снятие наличных, составляющий €60, может быть сокращен», — считает Искаро.

Чем дольше закрыты банки, тем больше риск введения «параллельной валюты» — это приближает выход Греции из еврозоны

Отказ ЕЦБ от дальнейшей поддержки греческих банков «приведет к банкротству банковского сектора и вынудит греческие власти выпустить новую валюту для рекапитализации банков», экономист, научный сотрудник брюссельского аналитического центра Bruegel Грегори Клей. Де-факто это будет означать выход Греции из еврозоны (юридической процедуры для этого нет) — то есть еще большее падение греческого ВВП, скачок безработицы и удар по общеевропейскому валютному проекту.

Власти не планируют печатать новую валюту, заверил вчера греческий координатор переговоров с кредиторами Эуклид Цакалотос. Но в условиях острого дефицита наличности и при отсутствии быстрой сделки с еврозоной и МВФ у правительства не останется иного выбора, кроме как начать выпуск долговых расписок — бумаг, обещающих держателю выплату определенного количества евро на будущую дату, — сначала в пользу пенсионеров и получателей социальных пособий. «Если кризис будет продолжаться достаточно долго, такие расписки могут превратиться в параллельную валюту, в которую, возможно, будут принудительно конвертированы все банковские счета в Греции», — рассуждает в своем блоге профессор экономики Дублинского университетского колледжа Карл Уилан. Греческие власти необязательно провозгласят выход из еврозоны, но в реальности это и будет Grexit.

Если Греция не договорится с ЕС и МВФ о новой программе помощи в ближайшие пару недель, страна не сможет расплатиться по облигациям на €3,5 млрд, принадлежащим Европейскому центробанку. Срок погашения — 20 июля. Если невыплата €1,6 млрд МВФ в конце июня официально дефолтом не называлась (в терминологии МВФ это «просроченная задолженность»), то нарушение обязательств по ценным бумагам иначе как дефолтом назвать будет сложно.

Облигации, принадлежащие сейчас ЕЦБ, изначально были выпущены в 2005 году как торгуемые рыночные инструменты. ЕЦБ выкупил их у частных инвесторов в 2010-2012 годах по программе Securities Markets Programme (с целью стимулирования рыночного спроса на греческий долг). В феврале 2012 года ЕЦБ обменял их на новые бумаги, чтобы избежать участия в реструктуризации частного долга Греции с крупными списаниями номинала. Условия сделки ЕЦБ до сих пор покрыты тайной, но известно, что основные параметры новых бумаг (срок погашения в 2015 году и ставка купона) не изменились, кроме кода ценных бумаг (ISIN). Если ориентироваться на проспект выпуска первоначальных облигаций, дефолт Греции наступит 20 июля немедленно, хотя у страны будет семь дней, чтобы исправить положение, сообщил Reuters 3 июля со ссылкой на документ.

В случае дефолта перед ЕЦБ Греция наверняка лишится доступа к чрезвычайным кредитам ELA, без которых остаться в еврозоне будет практически невозможно. Кредиты ELA предоставляются «платежеспособным» институтам, испытывающим «временные проблемы с ликвидностью».

Долгосрочное решение проблемы невозможно без списания греческих долгов

С 2010 года Греция получила от международных кредиторов €240 млрд, в структуре общего госдолга превышающего 175% ВВП, теперь доминируют официальные кредиторы — страны еврозоны, ЕЦБ и МВФ. В последние месяцы стало понятно, что Греция не в состоянии обслуживать эти долги, а Европа и МВФ, как написал в Twitter известный американский инвестор Билл Гросс, продолжают играть в «круговую финансовую пирамиду» — они готовы выдать Греции новые кредиты на то, чтобы она выплатила старые займы им же самим.

Французский экономист Томас Пикетти, автор бестселлера «Капитал в XXI веке», в сегодняшнем интервью немецкой Die Zeit заявил, что Европа должна набраться смелости и провести историческую конференцию, «как после Второй мировой войны», и договориться на ней о «реструктуризации всех долгов — не только Греции, но и нескольких других европейских стран». «Только что мы потеряли шесть месяцев на абсолютно непрозрачные переговоры с Афинами», — посетовал экономист. Германия не должна сопротивляться списаниям долгов, поскольку она сама «никогда не возвращала свои долги и не вправе читать нотации другим странам», утверждает Пикетти. После списаний необходим будет «новый европейский институт, который определит максимально допустимые бюджетные дефициты, чтобы воспрепятствовать повторному наращиванию долгов».

Избранное в Рунете

Анна Лубоцкая

Лубоцкая Анна Сергеевна – научный сотрудник отдела евроатлантических исследований РИСИ, кандидат исторических наук.

Финансовый кризис, сотрясающий Грецию с 2009 года, угрожает втянуть в воронку некредитоспособности и другие государства еврозоны. Однако, помимо экономической составляющей, греческие события имеют и другую. Они обнажают кризис системы ценностей и жизненных ориентиров, а также серьёзный кризис доверия к власти, долго выстраивавшей идеальный образ социально защищённого государства, обещавшего сохранить страну в её «первозданном» виде, но вместо этого отдавшей её на откуп международным кредиторам.

С 2009 г. события в небольшой средиземноморской стране - колыбели западноевропейской культуры и цивилизации – остаются в центре внимания средств массовой информации. И это закономерно. Финансовый кризис в Греции, продемонстрировав слабость и определённую ущербность этого развитого и благополучного по меркам Евросоюза государства, стремительно завоёвывает всё новые территории, угрожая втянуть «в воронку некредитоспособности и другие страны – члены еврозоны» . Греческий «троянский конь» изнутри разрушает конструкцию мощного и казавшегося неуязвимым общеевропейского организма, ставя, таким образом, под вопрос судьбу единой международной валюты и существующей системы евроблока как такового.

Сложность и опасность данной ситуации была осознана уже давно. Однако верного решения по стабилизации положения в Греции, а следовательно, и в Евросоюзе пока не найдено. Причин тому видится несколько. Во–первых, это отсутствие скоординированной политики ЕС в отношении Греции. Во–вторых, спорность европейского подхода в вопросе разрешения возникших экономических трудностей. Греческую ситуацию, весь комплекс существующих в государстве проблем, не последнюю роль в возникновении которых сыграл сам Евросоюз, невозможно разрешить сиюминутными структурными преобразованиями. В стране отсутствует базис для их проведения как в социально-экономическом, так и в общественно-политическом плане. Ярким тому примером служат итоги трёхлетней политики Евросоюза по «затягиванию греческих поясов», в результате которых раскрывается слабость политической структуры, огромный масштаб социально-экономических проблем, толкающих страну на грань общенациональной катастрофы.

Для понимания картины современного развития Греции и скрытых механизмов, ответственных за возникновение многостороннего кризиса в стране, необходимо обратиться к истокам бедственного положения государства – активного члена Европейского союза с 1981 г., и проанализировать суть кризиса политической власти.

О причинах развития внутриполитического кризиса в Греции

В 1981 г. Греция стала полноправным членом Европейского экономического сообщества (ЕЭС). С внешнеполитической точки зрения это являлось несомненным успехом греческой дипломатии, так как позволяло укрепить позиции страны на Балканах. Более того, это гарантировало определённую стабильность и спокойствие в отношениях с Турцией, а возможно, и благоприятный исход для рассмотрения многих из существующих проблем и конфликтов с соседним государством, в частности решение кипрского вопроса.

Менее перспективной выглядела экономическая сторона данного со-трудничества. В противоположность выгодам, которые получало ЕЭС от расширения зоны свободной экономической торговли, медленно развивавшаяся экономика Греции, основанная на сельском хозяйстве, услугах торгового флота и туризме, демонстрировала явную неготовность к выходу на высококонкурентный общеевропейский рынок.

Подтверждала это и официальная статистика. В соответствии с ней к 2011 г. 65 % греческой торговли приходилось на страны объединённой Европы (Германию, Италию, Великобританию) . Основой импорта являлись топливо, транспортное оборудование, машины, медицинские препараты. В отличие от них статьями греческого экспорта были менее значимые с точки зрения экономической отдачи продукты сельского хозяйства – фрукты, овощи, оливковое масло; текстиль; промышленные материалы – цемент, алюминий, сталь; продукты нефтепереработки. В итоге к 2011 г. дефицит торгового баланса Греции составлял 2096 млн евро , что свидетельствовало о значительном преобладании ввозимых товаров над экспортом.

Суть данных процессов понимал и активно критиковал в своих вы-ступлениях бывший премьер-министр Греции А. Папандреу. Однако вектор своей политики он выводил далеко за пределы экономического стимулирования частного предпринимательства и бизнеса, акцентируя внимание на социальном аспекте развития государства. В годы его правления (1981–1989), несмотря на отсутствие необходимого финансово-экономического базиса, были существенно увеличены заработная плата, государственное финансирование социальных проектов, пенсий, страховой системы, расширен госсектор.

В результате «постоянный рост заработной платы и другие экономические льготы, далёкие от политики стимулирования производственных инвестиций и предпринимательства, позволили создать в Греции средний класс, заточенный на необузданное потребление европейских товаров. Вследствие этого существовавшие в Греции компании приходили в упадок, так как не могли конкурировать по цене и качеству с ввозимой продукцией» . В итоге уменьшались не только экономическая состоятельность греческого государства, возможности для его дальнейшего развития и роста, высвобождался гигантский пласт трудоспособного населения, не имеющего возможности реализовать свои силы и способности. По официальным данным, к 2009 г. уровень безработицы в Греции составлял 9,6 % , причём среди молодёжи этот показатель достигал 20 %.

Сохранению проблем в сфере трудоустройства способствовали и другие факторы существующей системы жизни в стране. Кроме упадка частных компаний малого и среднего звена нереорганизованной оставалась структура образования, выпускающая специалистов сверх возможной и необходимой меры, а также система закрытых профессий самого престижного и прибыльного характера – фармацевтов, инженеров, архитекторов, адвокатов. Клановость и высокая стоимость лицензий на эти виды деятельности, по сути, лишали большую часть молодёжи возможности реализовать себя.

Дальнейшему усугублению ситуации в области труда способствовали и нарастающие потоки иммиграции из Балканских стран и Северной Африки, связанные с повышением уровня жизни в Греции, вступлением страны в единый союз развитых европейских государств. В результате низкооплачиваемые профессии в Греции занимали представители негреческого населения. Всё это, учитывая социально-экономическую политику государства и отсутствие рабочих мест для молодёжи, являлось серьёзным фактором для развития националистических настроений в греческом обществе, назревающего социального недовольства. Ярким примером последнего стали события 6 декабря 2008 г., связанные с трагической гибелью 15-летнего Александра Григоропулоса. Впервые после свержения военного режима в стране развернулись масштабные студенческие выступления, поддержанные профсоюзами, леворадикальными группировками и анархистами. Как отмечала пресса, причиной столь массовых выступлений являлся не только сам факт убийства (подросток был застрелен греческими полицейскими). Главное заключалось в демонстрации очевидного неблагополучия в рамках жизни греческого государства. «Недельная «студенческая интифада» отбрасывала свет на дутую социальную политику страны. Закрытые в течение десятилетия фабрики, увеличивающаяся иммиграция, растущие цены на сельхозпродукцию оставили 1/5 населения Греции за чертой бедности. Многие из демонстрантов – будущие «белые воротнички». Они знают, что большее, на что они могут рассчитывать, – это зарплата прожиточного минимума на рынке, полностью связанном семейно-родственными связями» .

Чтобы понять последнее замечание, недостаточно сослаться лишь на систему закрытых клановых профессий. Дело в том, что одной из особенностей исторического развития Греции был клиентилизм, расцвет которого пришёлся на период правления А. Папандреу, а также созданной им системы так называемого «греческого чуда».

Активное развитие социальной политики государства, увеличение до-вольства греческих граждан, рост рабочих мест в государственном секторе косвенным образом связывались с поддержкой правительственной линии Всегреческого социалистического движения (ПАСОК). Механизм распределения рабочих мест для сторонников собственного курса А. Папандреу активно использовал для расширения электорального базиса партии. Стоит сказать, что подобная практика была заимствована многими политическими деятелями Греции. Как отмечал политолог Т. Паппас, «греческое государство подобно горной породе, в которой каждый из слоёв представляет определённый период правления той или иной политической силы» .

Реализация подобных мер, безусловно, сказывалась на общественном климате и механизмах функционирования государственных институтов страны. Помимо развития кланово-родственных взаимоотношений во всех структурах госпредприятий, препятствовавших обновлению профессиональных кадров, подобная политика создавала дополнительную финансовую нагрузку и для греческой казны. Более того, она формировала зависимость руководства Греции от своего электората, его чаяний и благополучия.

Разрастающийся аппарат госслужащих создавал для государства ещё ряд проблем, связанных с ростом бюрократической машины и, как следствие, с коррупционной активностью чиновников.

По информации, опубликованной международным агентством по изучению коррупции «Международный индекс прозрачности», в 2007 г. Греция занимала 56-е место в общемировом списке стран . Уровень коррупционности оценивался в 4,6 балла по шкале от 0 до 10, в соответствии с которой 10 – прозрачная экономика, 0 – высший бал коррумпированности. По сообщению агентства в коррупционную систему были вовлечены не только институты управления. В 2008 г. более 13 % греков платили частным и государственным компаниям взятки, сумма которых достигала 750 млн евро, превышая на 110 млн показатели 2007 г. Указывая на опасность существующих тенденций, представитель данного агентства в Греции призывал руководство ужесточить меры по антикоррупционной политике . Однако дальнейшая динамика коррупционного развития говорила о неспособности, а скорее незаинтересованности государства урегулировать данный вопрос. В пользу последнего свидетельствовали многолетняя история коррупционных скандалов на правительственном уровне, а также современная политика власти.

В 2001 г. в Греции были приняты законы, усложняющую процедуру привлечения правительственных чинов к судебной ответственности. Члены правительства могли предстать перед судом лишь в том случае, если за лишение их неприкосновенности проголосует большинство депутатов парламента. Однако в условиях, когда правительство формируется на основе абсолютного большинства победившей партии (победители получают 40 дополнительных мандатов), о подобной процедуре не могло быть и речи. В результате в геометрической прогрессии росло число коррупционных скандалов с участием высокопоставленных правительственных чинов, итогом которых становились лишь публичность и их общественное порицание. Всё это естественным образом сказывалось на общественном климате страны, а более всего на ослаблении авторитета греческой власти.

Впрочем, процесс дискредитации власти и правящих партий в глазах населения страны этим не исчерпывался. Коррупция была лишь видимой частью айсберга – хорошо налаженного инструментария партийной жизни, пороки которой изобличались и порицались как на страницах газет, так и в работах научного сообщества. Более сложные процессы, чреватые стагнацией всей политической жизни, происходили непосредственно в самом механизме партийной жизни Греции.

К началу XXI в. политической реальностью в жизни ведущих греческих партий – ПАСОК и правоцентристской партии «Новая демократия» – стала система так называемой династической партократии , т.е. передача руководящих должностей по наследству. Её результатом явился некий вакуум власти, приводящий к упадку и застою политической идеологии, а следовательно, резко отрицающий любые изменения как во внутрипартийной жизни, так и в правительственном курсе управления страной. Ярким подтверждением последнего было время правления К. Митсотакиса – лидера партии «Новая демократия» (1990–1993). Заявленные им необходимость жёстких экономических мер, урезание госфинансирования и приватизация части убыточных госпредприятий вызвали волну критики как со стороны общества и оппозиции, так и среди представителей правящей партии. Как отмечал Т. Паппас, «правительство Митсотакиса продержалось 3 года и было единственным в эпоху поставторитарного развития Греции, которому не предоставили второго шанса» .

Более сложная ситуация создалась в Социалистической партии, осно-вателем которой являлся А. Папандреу. Учитывая, что ядро ПАСОК формировалось из «старой» гвардии приверженцев его политического курса, любой кандидат на руководящую партийную должность рассматривался в качестве преемника и официального наследника политики А. Папандреу. Это обязательство в особенности затрагивало его сына, Йоргоса Папандреу, пришедшего к партийному руководству в 2004 г. Даже если предположить, что в планах этого политика значилась возможность каких-либо реорганизационных процессов в рамках страны, руководящие слои партии не допустили бы реализации подобных тенденций.

Подтверждением тому стала предвыборная кампания Й. Папандреу в 2009 г. Несмотря на серьёзность экономических проблем, стоявших перед Грецией, лидер социалистов выступил с программой, полностью противоречившей реальной финансово-экономической ситуации, но следующей в фарватере политических убеждений его отца, а значит, отвечавшей интересам большинства населения Греции, а также руководства ПАСОК.

В противовес своим оппонентам, выступавшим за структурные изменения, сокращение бюджетных средств, замораживание зарплат и пенсий, борьбу с неуплатой налогов, Й. Папандреу провозгласил прямо противоположный путь выхода из кризиса. «К сожалению, в последние годы, правительство было угодно лишь для малой прослойки, но не для всей Греции. Я буду честным, решительным и простым. Когда я говорю «честным, решительным и простым», это значит да, я признаю, что необходимо распрощаться с практикой и идеями прошлого. В отличие от прежнего правительства необходимо понять, не откуда брать деньги, а куда они уходят. Потому что деньги есть» , – отмечал Й. Папандреу.

В течение первых ста дней своего правления лидер партии ПАСОК обещал провести налоговую реформу для честного перераспределения доходов, увеличить государственное субсидирование для создания новых рабочих мест, повысить пособия по безработице. Как отмечал Т. Паппас, «хотя было со всей очевидностью понятно, что подобная программа не может быть реализована, греческий электорат, за долгие годы приученный к непрекращающемуся повышению заработной платы, решил вернуть партию ПАСОК к власти с впечатляющим 10–процентным преимуществом» .

На выборах 2009 г. греки действительно продемонстрировали весомую поддержку ПАСОК: за него проголосовало 43,92 % избирателей, что гарантировало партии 160 из 300 парламентских мест . В отличие от социалистов «Новая демократия» набрала 33,48 % голосов, обеспечивших ей 91 место в парламенте .

О чём свидетельствовали результаты этих выборов? Столь серьёзный перевес в голосах, отданных за две лидирующие партии Греции, говорил о нескольких факторах. Это и усталость от действий правительства К. Караманлиса, и назревшие социальные проблемы в обществе, и крупные коррупционные скандалы с участием видных фигур правящей партии. Однако главное, как и подчёркивал Т. Паппас, – это прежде всего неготовность общества к каким–либо переменам.

Несмотря на ощутимость негативных социально-экономических процессов (архаичность греческой экономики при общей утрате серьёзного базиса для полноценного развития страны, рост безработицы, всплеск социального недовольства среди молодёжи), общество выказывало полную неготовность отказаться от традиционных взглядов, отрицая любое вмешательство в налаженный десятилетиями быт. Именно поэтому греческие избиратели голосовали за сохранение привычного уклада жизни. В итоге происходящие сегодня события в Греции можно рассматривать как многоплановый кризис существующей системы ценностей и жизненных ориентиров, а также серьёзный кризис доверия к власти, долго выстраивавшей идеальный образ социально защищённого государства, обещавшего сохранить страну в её «первозданном» виде, но вместо этого отдавшей её на откуп международным кредиторам.

Программа первых ста дней, несмотря на свою иллюзорность и нереализуемость, полностью соответствовала канонам традиционной пра-вительственной линии. Вопрос заключался в другом – с помощью каких финансовых рычагов планировалось осуществить данные обещания? И здесь можно говорить ещё об одной многолетней традиции – уверенности в помощи и поддержке со стороны «старших братьев». Эпоха финансового благоденствия и зависимости Греции от американских дотаций (после Второй мировой войны), а впоследствии – от поддержки Евросоюза, взрастила политический класс, беззаветно полагающийся на скорую и безвозмездную помощь своих международных партнёров. О справедливости этого замечания свидетельствуют неофициальные переговоры Й. Папандреу с МВФ в декабре 2009 г. о предоставлении финансовой помощи, а также примечательная фраза из его выступления в марте 2010 г.: «В 2008 г. Германия являлась крупнейшим импортёром Греции, 12 % импорта которой составляли германские товары. Поэтому стабильность греческой экономики, её развитие затрагивает и сферу германских интересов» .

Однако ни МВФ с его жёсткими условиями кредитования государств с высоким государственным долгом, ни Германия не проявили желания оказать необходимую помощь для спасения страны от надвигающейся финансовой и экономической катастрофы. В этом проявилась ещё одна грань разрастающегося внутриполитического кризиса – провал концептуальных построений, основанных на доверии и безоглядной вере в помощь со стороны Евросоюза и международного сообщества.

Совокупность этих негативных факторов, отражавших проблемы со-временного развития Греции, явилась тем непреодолимым препятствием по выводу страны из кризиса, с последствиями которого пытаются бороться как правительство страны, так и Евросоюз. Но пока, что объяснимо, безрезультатно.

Развитие политического кризиса в Греции

Весной 2010 г. в условиях очевидного ухудшения экономической ситуации и отсутствия реальных рычагов для вывода страны из кризиса греческое правительство отправило в ЕС и МВФ официальный запрос о предоставлении экстренной финансовой помощи. Решение о ней было одобрено в начале мая. Греция получала 110 млрд евро под 5 % годовых в обмен на реализацию программы структурных преобразований , предусматривающих «замораживание» заработной платы на 3 года, сокращение праздничных пособий для рабочих госсектора и пенсионеров, повышение пенсионного возраста, увеличение налогов на НДС, топливо, алкоголь и табачные изделия. Кроме этого, правительство обещало провести ряд реформ в социально-экономической сфере, в частности либерализацию системы закрытых профессий и приватизацию госсобственности.

Предложенная экономическая программа в силу множества существующих проблем не принесла стране сиюминутной пользы. Из-за увеличивающейся рецессии и низких налоговых поступлений заметно усилился спад экономики страны. В 3-м квартале 2010 г. падение ВВП составило 3,5 %, а во 2-м квартале 2011 г. достигло максимально отрицательного значения в 8,3 % . При этом пропорционально возросли показатели бюджетного дефицита (10,6 % ВВП) и госдолга (142,8 %).

Для стабилизации положения в мае 2011 г. представители «тройки» (Еврокомиссия, МВФ и ЕЦБ) выдвинули Греции новое требование – осуществить программу дополнительных мер по сокращению государственных расходов.

В соответствии с новыми правительственными инициативами, согла-сованными и одобренными «тройкой», планировалось сократить зарплату госслужащих на 30 %; увеличить до 30 тыс. число рабочих, получающих неполную заработную плату; повысить налоги и НДС; поднять акцизы на топливо, алкогольную и табачную продукцию; ввести налог на высокие доходы и предметы роскоши; сократить расходы на оборону, здравоохранение, образование и местное управление; снизить пенсии и повысить пенсионный возраст до 65 лет. Предполагалось также расширить программу приватизации госпредприятий .

Новый пакет мер, как и диктат со стороны тройки, вызвал естественное недовольство в греческом обществе. В стране не только активизировалось традиционное забастовочное движение, организуемое профсоюзами, но и возникло новое «движение негодующих». В основе своей оно не подразумевало политических инициатив, только противление мерам, разрабатываемым правительством. Тем не менее данное движение символизировало упадок народного доверия к власти, являясь живым противопоставлением демократической воли народа закостенелой структуре политического истеблишмента Греции, далёкого от чаяний простого обывателя.

Негативные тенденции стали активно проявляться и в партийной среде, прежде всего в рамках правящей партии. Критика действий правительства, неспособного, по мнению парламентариев, отстоять более льготные условия кредита, отказ некоторых депутатов ПАСОК голосовать в парламенте в пользу нового законопроекта обозначили растущие разногласия в рядах социалистов. По сути, они демонстрировали начало серьёзного кризиса всей внутрипартийной структуры и идеологии греческого социалистического движения. «Старая» элита партии, призванная сохранить плоды социально-экономических завоеваний политического курса А. Папандреу, теоретически не могла принять правительственных инициатив Й. Папандреу. Следовательно, создавался дополнительный импульс для нарастания внутриполитического кризиса в стране.

Весомую роль в его усугублении сыграла и оппозиция второй ведущей партии Греции – «Новая демократия». Отрицая преемственность с политикой предшественников, ответственных за сокрытие финансовой отчётности перед Евросоюзом, новый лидер партии А. Самарас выступил в качестве сильного лидера, способного на равных отстаивать интересы страны перед международными кредиторами, и, как следствие, безапелляционного критика политики Й. Папандреу. Не удивительно, что международной общественности и политическим силам Европы не удалось примирить двух соперников современной греческой политики, а следовательно, сформировать необходимое для страны правительство национального единства.

В столь сложной внутриполитической ситуации серьёзным подспорьем для греческой власти стало решение чрезвычайного саммита в Брюсселе от 21 июля 2011 г., в соответствии с которым ЕС и МВФ предоставляли Греции новый пакет финансовой помощи в размере 109 млрд евро (вклад частного сектора в стабилизационный пакет для Греции должен был составить 37 млрд) и более льготные условия погашения долга .

Актуальность и востребованность данного решения была несомненной. Однако при его реализации возникли определённые трудности, связанные как с организационными вопросами, так и с нежеланием некоторых стран участвовать в решении саммита без получения предварительных гарантий со стороны Греции. Последнее демонстрировало не только существующее различие интересов внутри Евросоюза, но и отсутствие единого подхода в построении политико-экономической концепции выхода из кризиса. Более того, создавшаяся ситуация ставила правительство Греции в весьма сложное и неоднозначное положение. Дело в том, что соглашение о новом пакете помощи ранее преподносилось «тройкой» в качестве своеобразного бонуса в случае принятия греческим парламентом очередной программы экономических мер. Программа была одобрена, однако никакого поощрения от этого страна не получила. Естественно, это наносило удар по политической линии греческого руководства, а кроме того, ослабляло доверие власти к возможностям Евросоюза урегулировать создавшуюся ситуацию. В данном контексте весьма неутешительными выглядели результаты нового визита «тройки» в Афины в конце лета.

Высказав критику в отношении многих нереализованных проектов, представители международных кредитных организаций потребовали проведения дополнительных реорганизационных мер. Под их нажимом правительство одобрило пакет экономических директив, в соответствии с которыми вводилась новая система налогооблажения, был утверждён процесс создания трудового резерва для 30 тыс. госслужащих, находящихся в предпенсионном возрасте, унифицирована сетка заработной платы .

Очередной виток правительственных инициатив, а главное, «под-невольность» их принятия послужили естественным катализатором роста оппозиционных настроений внутри страны. Не говоря о нарастании социального взрыва, дальнейшем ухудшении экономических условий жизни, подобный пример правительственной политики свидетельствовал о двух важных факторах. Во-первых, о бессилии правительства, умозрительности его обещаний стабилизировать положение в стране. Во-вторых, об усилении влияния «тройки» на суверенную политику греческого государства.

Как отмечали исследователи современного кризиса в Греции И. Мартин и Э. Динас, можно выделить три причины нынешних беспорядков – общеэллинскую культуру забастовок и митингов, развитое ощущение жертвы, а также страх потерять собственный суверенитет . Очевидно, что все эти причины для народного гнева в настоящем положении дел присутствовали. «Правительство Греции становится исполнительным механизмом в руках «тройки». Стоит им немного посопротивляться, как впоследствии они принимают все предложения – прихоти Берлина и Брюсселя», – заявляла газета «Катимерини» . Всё это порождало в греческом обществе естественное чувство страха и стремление к сопротивлению.

Определённый вакуум власти начинали ощущать и сами представители политических структур. Наиболее верным, отражающим суть данной ситуации определением являлась «абсолютная власть при узком коридоре возможностей».

В этих условиях вполне ожидаемым и прогнозируемым стало решение Й.Папандреу от 31 октября 2011 г. о проведении в Греции всенародного референдума по вопросу о новых мерах, одобренных Евросоюзом 26–27 октября. В соответствии с ними страны еврозоны соглашались списать 50 % греческого долга, поддержать рекапитализацию греческих банков и провести переговоры по формированию нового пакета кредитной помощи Греции в размере 130 млрд евро в обмен на осуществление мер государственной экономии . Однако, по сути, вопрос для референдума ставился намного шире: граждане должны были ответить, согласны ли они с дальнейшей политикой правительства, направленной на радикальную реконструкцию греческой экономики. Крупнейшие страны ЕС – Германия и Франция – выступили с более категоричной позиции, заявив, что подобным решением Греция продемонстрирует своё желание остаться в рамках Евросоюза или выйти из него.

Поступок Й. Папандреу, сопоставимый для многих с суицидальным решением не только в отношении себя, но и всей страны, тем не менее представлял собой достаточно прагматичный и в определённой степени верный стратегический ход. По данным соцопросов, несмотря на снижение доверия греков к ЕС и его возможностям по разрешению возникшего кризиса, 63 % респондентов высказывались в пользу евро, а 66 % полагали, что возвращение к национальной валюте лишь усугубит положение в стране, ухудшит её экономическое состояние . Судя по результатам этих опросов, даже учитывая возможные риски, референдум мог дать правительству широкие полномочия говорить и действовать от лица греческого населения.

Другая сторона вопроса заключалась в сути разрастающихся центро-бежных тенденций внутри Социалистической партии. Следуя в фарватере принципиальных, безоговорочных требований «тройки», руководство страны не только ухудшало позиции правящей партии, но и разрушало механизмы функционирования, идеологическую и электоральную базы одной из крупнейших политических организаций страны. Вопрос о проведении досрочных выборов в данной ситуации был равносилен публичному краху ПАСОК. Решение о референдуме помогало Й. Папандреу достичь сразу двух целей: избегая опасностей досрочной предвыборной кампании, сохранить свою партию у кормила власти и заручиться поддержкой большинства греческого населения. Своим решением Й. Папандреу бросал серьёзный вызов и лидеру оппозиции А. Самарасу, которому предстояло решить, с кем он готов сотрудничать, а следовательно, какой политический курс выбрать – в рамках ЕС или вне его.

Под нажимом общественно-политических сил страны и представителей Социалистической партии решение о референдуме было отозвано. Вслед за этим в отставку подал и сам премьер-министр, предварительно заручившись согласием партии «Новая демократия» с условиями финансовой помощи Евросоюза. Как отмечала пресса, из намеченной битвы Й. Папандреу вышел несомненным победителем, поскольку смог привлечь оппозицию к реализации необходимых экономических преобразований и гордо удалиться со слишком опасной внутриполитической арены Греции.

Новым премьер-министром страны был избран нейтральный для поли-тических кругов бывший вице-президент ЕЦБ Л. Пападемос . Основной его целью стала реализация договорных условий, принятых на саммите ЕС в ок-тябре 2011 г., дальнейшее урегулирование взаимоотношений с представителями международных кредитных организаций, стабилизация внутриполитического поля страны. Кроме того, техническое правительство должно было подготовить страну к внеочередным парламентским выборам, назначенным на 19 февраля 2012 г.

В связи с отказом левых сил Греции участвовать в новом коалиционном правительстве в его состав вошли три парламентские группы – ПАСОК, «Новая демократия» и Народный православный сбор (ЛАОС). Несмотря на их предварительное согласие взаимодействовать в вопросах государственного управления, понадобилось совсем немного времени для подъёма очередной волны конфликтных настроений. Её причиной стали новые требования со стороны «тройки». Тиски экономической зависимости Греции теперь почувствовали все крупные игроки политического Олимпа, с чем они, естественно, были не согласны.

Новая программа «тройки» предполагала снижение минимальной за-работной платы на 22 %, ограничение продолжительности трудовых договоров тремя годами (при этом после 3–х месяцев работы работодатель имел право заново обсуждать с работником вопрос о зарплате), сокращение процента выплат по социальным программам, а также уменьшение пенсионных пособий .

Голосование по законопроекту, проведённое в парламенте 13 февраля 2012 г., можно рассматривать как очередной этап развития внутрипо-литического кризиса в стране. Прежде всего произошло размежевание сил внутри правящей коалиции и в рядах крупнейших греческих партий. 43 депутата от партий ПАСОК и «Народная демократия», а также 2 депутата от ЛАОС проголосовали против предложенных мер и были исключены из партийных рядов. Как отмечала газета «Катимерини», это явилось беспрецедентным событием в парламентской истории Греции, когда за одну ночь столько законодателей лишились своей партийной принадлежности . Беспрецедентным это выглядело и с точки зрения общеполитической ситуации, когда на пороге ухудшения условий жизни в стране явственно проявлялась дихотомия интересов внутри власти, её неспособность к консенсусу и реализации консолидированной политики.

Другим признаком углубления внутриполитического кризиса стали колоссальные масштабы народного недовольства и бунта. К случаям нападения на политиков (в частности, на президента К. Папульяса) добавились погромы на улицах столицы, начавшиеся 13 февраля 2012 г.

О чём свидетельствовали данные события? О серьёзном переломе в общественных настроениях, ухудшении положения во всех сферах го-сударственной жизни, чреватом настоящей общенациональной катастрофой. При этом сколько-нибудь значимой перспективы на благополучное изменение ситуации пока нет. Скорее – только на её ухудшение.

В частности, в экономическом плане всё более явной становится тупиковость проводимых в стране мер. При этом, как отмечает газета «Катимерини», ошибки заключаются не только в усиленном давлении со стороны Евросоюза, но и в ущербности политики греческого правительства: «Не говоря о нереализованности задач по сокращению государственного дефицита, Греция затягивает вопрос с увольнением рабочих из чрезмерно раздутого государственного сектора, приватизации госкомпаний, либерализации закрытых профессий. Тем не менее Афины сделали серьёзный рывок в вопросе увеличения налогов и сокращения пенсий, заработной платы» . Как итог – растёт социальная напряжённость в обществе, однако, по замечанию М. Вейсброта, содиректора Центра экономических и политических исследований в Вашингтоне, этому затянувшемуся кошмару не видно конца . Более того, по сообщениям агентства «Рейтер», государственные расходы, как и доходы населения, продолжают падать. «Следуя сегодняшним путём, который не является устойчивым, мы можем увидеть падение греческого ВВП до исторически беспрецедентного уровня – 25–30 %. Это настоящая катастрофа для Греции» , – отмечает бывший представитель Всемирного банка У. Дадуш.

Но катастрофа видится не только в очевидном ухудшении экономических показателей Греции, росте социального брожения и дестабилизации общества: затянувшийся кризис грозит самыми серьёзными изменениями в системе управления страной, в структуре политической власти греческого государства.

Сложная и противоречивая эпоха правления ПАСОК во главе с Й. Папандреу нанесла серьёзный удар по избирательному рейтингу одной из ведущих партий страны. В феврале 2012 г. её популярность оценивалась в 9 % – самый низкий показатель в истории её существования.

Подобное положение дел вполне закономерно и вряд ли таило бы в себе угрозу для политической системы, если бы не падение рейтинга второй ведущей политической силы Греции – партии «Новая демократия». В преддверии внеочередных парламентских выборов, назначенных на 6 мая 2012 г., поддержка этой партии оценивалась всего в 19 % .

Трудно сказать, что сыграло первоочередную роль в столь быстром падении популярности демократов. Вполне возможно, этому способствовало несколько факторов.

Во-первых, усталость греческого общества от постоянного политического «боя быков», от поиска виновных и непрекращающегося популизма, чем, собственно, и отличалась предвыборная программа А. Самараса. В стране, где столь востребована спокойная, упорядоченная позиция политических деятелей, активный предвыборный ажиотаж лидера демократов вызывал лишь усталость и сомнения.

В-третьих, отмеченный ранее кризис общественного доверия в отношении возможностей существующей двухпартийной системы Греции. Стране всё более необходимы новые политические лица, не связанные с ошибочной политикой устаревших политических организаций, обременённых династическими связями.

Всё это подтвердили результаты внеочередных парламентских выборов 6 мая 2012 г., в результате которых «Новая демократия» набрала 18,96 % (108 мест в парламенте), ПАСОК – 13,23 % (41 место). При этом впервые на 2–е место по итогам выборов вышла Коалиция радикальных левых (16,73 %, 52 места).

Итог этих выборов продемонстрировал начало серьёзных изменений в традиционной политической системе Греции. Изменений прогнозируемых, но тем не менее опасных и непредсказуемых в нынешних условиях неблагополучного социально-экономического развития страны.

Справка ред. портала «Перспективы»

Греческие партии, прошедшие в парламент по итогам майских выборов 2012 г., не смогли договориться и сформировать коалиционное правительство. После провала их переговоров в июне в Греции были объявлены новые парламентские выборы, победу в которых одержали «новые демократы», получившие 129 мест в парламенте (29,66% голосов). ПАСОК получило 33 места (12,28% голосов), а «Демократические левые» - 17 (6,26%). Эти три партии и создали коалицию, выдвинув на пост премьер-министра лидера «Новой демократии» А.Самараса.

В ходе переговоров нового греческого правительства с «тройкой» были достигнуты следующие соглашения: Афины должны будут привести дефицит государственной казны к уровню в три процента ВВП к 2016 году, а не к 2014, как планировалось ранее. В ноябре 2012 г. парламент страны принял бюджет на 2013 год и утвердил новый пакет мер бюджетной экономии, предусматривающий сокращение расходов, повышение пенсионного возраста до 67 лет, упразднение ряда социальных льгот и понижение минимальной зарплаты в госсекторе.

В декабре 2012 года совет министров финансов еврозоны одобрил очередной транш Греции на 34 млрд евро. По условиям соглашения с ЕС и МВФ, госдолг должен снизиться со 194% ВВП в 2013 г. до 175% ВВП в 2016 г., затем - до 124% ВВП в 2020 г. и оказаться ниже 110% ВВП к 2022 г. Руководство Греции вновь вступило в переговоры с европейскими кредиторами о возможности выделения очередного транша.

В начале января 2013 года греческий парламент одобрил законопроект, ужесточающий налоги в стране. Тогда же созданная министерством финансов рабочая группа по изучению требований к Германии о репарациях за оккупацию страны в годы Второй мировой войны предъявила Берлину требования по выплате 160 млрд евро.

(По материалам РИА Новости и Лента.Ру)

Примечания:

Воробьёва Л. М. Евросоюз: от кризиса к кризису / Воробьёва Л. М. // Проблемы национальной стратегии. 2011. № 1 (6). С. 7.

Greece Balance of Trade // Trading Economics: website. URL: http://www.tradingeconomics.com/greece/balance–of–trade.

Pappas T. S. The causes of the Greek crisis are in Greek politics / Takis S. Pappas // OpenEconomy: website. 2010. November 29. URL: http://www.opendemocracy.net/ openeconomy/takis–s–pappas/causes–of–greek–crisis–are–in–greek–politics.

Migdalovitz C. Greece Update// CRS Report for Congress. Prepared for Members and Committees of Congress. 2009. December 16. P. 5. URL: http://www.fas.org/sgp/ crs/row/RS21855.pdf.

Athanasiadis I. Is Greece an «ungovernable democracy? / Iason Athanasiadis // ZNet: website. 2008. December 16. URL: http://www.zcommunications.org/is–greece–an– ungovernable–democracy–by–iason–athanasiadis.

Pappas Т. S. Op. cit.

Annual Report 2007 / ed. Inken Denker, Mike Sidwell ; Transparency International // Transparency International: website. 2008. P. 29. URL: http://www.transparency.org/ content/download/33964/529096 (дата обращения: 5.03.2012).

Gerboin L. Anti–corruption work around the world. Survey says Greek bribery up / Lydie Gerboin // Transparency Watch. 2009. February. URL: http://www.transpar– ency.org/publications/newsletter/2009/february_2009/anti_corruption_work/bribes_ in_greece.

По опубликованным данным, в 2009 г. Греция занимала уже 71–е место – 3,8 балла (Annual Report 2009 / ed. Stephanie Debere, Michael Sidwell // Transparency International: website. 2010. P. 53. URL: http://www.transparency.org/content/ download/53922/860361/Annual+Report+2009_web.pdf (дата обращения: 15.03.2012), а в 2010 г. опустилась ещё на 7 пунктов, заняв 78–е место – 3,5 баллов (Annual Report 2010 / ed. Alice Harrison, Michael Sidwell // Transparency International: website. 2011. P. 29. URL: http://www.transparency.org/content/download/61964/992803 (дата обращения: 15.03.2012).

Contogeorgis G. Arretons Papandreou / Georges Contogeorgis // Mediapart: website. 2011 Novembre 2. URL: http://blogs.mediapart.fr/blog/georges–contogeor– gis/021111/arretons–papandreou.

Pappas Т. S. Op. cit.

Παπανδρεου Γ. Συνέντευξη Τύπου Γιώργου Α. Παπανδρέου προς τους εκπροσώπους των Μέσων Μαζικής Ενημέρωσης στην 74η ΔΕΘ / Γ. Παπανδρεου // ΠΑΣΟΚ: Αυτοδύναμη Ελλάδα: website. 2009. Σεπτεμβρίου 13. URL: http://www.pasok.gr/portal/resource/contentObject/ id/9d3ecb37–956a–4e02–ae37–18c5c33bf513.

Pappas T. S. Op. cit.

Migdalovitz C. Op. cit. P. 5.

Δήλωση Πρωθυπουργού Γιώργου Α. Παπαωδρέου στο γερμανικό πρακτορείο ειδήσεων // Ελληνική Δημοκρατία. Πρωθυπουργός της Ελλάδας Λουκάς Παπαδήμος : website. 2010. Μαρτίου 4. URL: http://www.primeminister.gov.gr/2010/03/04/1041.

Захаров П. В. Греческий долговой кризис и его последствия / Захаров П. В. // Проблемы национальной стратегии. 2011. № 1 (6). С. 145–146.

Greece GDP Annual Growth Rate // Trading Economics: website. URL: http:// www.tradingeconomics.com/greece/gdp–growth–annual;

Midterm economic program eyes taxes, pensions // Ekathimerini.com: website. 2011. May 23. URL: http://www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_wsite1_1_ 23/ 05/2011_391884.

Greece austerity vote and demonstrations – Wednesday 29 June 2011 // The Guardian: website. 2011. June 29. URL: http://www.guardian.co.uk/world/blog/2011/ jun/29/greece–austerity–vote–demonstrations.

New deal for Greece agreed // Ekathimerini.com: website. 2011. July 21. URL: http://www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_wsite1_1_21/07/2011_399408.

MPs give first nod to more austerity// Ekathimerini.com: website. 2011. October 19. URL: http://www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_wsite1_1_19/10/2011_411183; Bill passes, PASOK down to 153 seats // Ekathimerini.com: website. 2011. October 20. URL: http://www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_wsite1_1_20/10/2011_411265.

Martin I., Dinas E. Greece: Looking beyond the Economic Crisis (ARI) / Irene Martin, Elias Dinas // Real Instituto Elcano: website. 2010. URL: http://www.rea– linstitutoelcano.org/wps/portal/rielcano_eng/Content?WCM_GLOBAL_CONTEXT=/ elcano/elcano_in/zonas_in/europe/ari91–2010.

Iordanidis C. No end in sight to the absurdity / Costas Iordanidis // Ekathimerini. com: website. 2011. October 6. URL: http://www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_arti– cles_wsite3_3_06/10/2011_409668.

Eurozone leaders, bankers agree 50 pct haircut for Greece // Ekathimerini.com: website. 2011. October 27. URL: http://www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_ wsite1_1_27/10/2011_412098.

ΚΑΘΗΜΕΡΙΝΗ ΤΗΣ ΚΥΡΙΑΚΗΣ : Οι Έλληνες, το Ευρώ η Δραχμή // Public Issue: website. 2011. Σεπτέμβριος. № 2. Р. 6, 12. URL: http://www.publicissue.gr/wp–content/ uploads/2011/09/eurosurvey–09–2011.pdf.

Leaders set to finalize deal // Ekathimerini.com: website. 2011. November 7. URL: http://www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_wsite1_1_07/11/2011_413551.

Athens reeling from latest riots // Ekathimerini.com: website. 2012. February 13. URL: http://www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_wsite1_1_13/02/2012_427432.

More than 40 MPs ousted as Greece approves EU–IMF deal // Ekathimerini.com: website. 2012. February 13. URL: http://www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_ wsite1_1_13/02/2012_427389.

Greece MPs pass austerity plan amid violent protests // BBC News: website. 2012. February 13. URL: http://www.bbc.co.uk/news/world–europe–17007761; Kitsantonis N., Donadio R. Greek parliament passes austerity plan after riots rage / Niki Kitsantonis, Rachel Donadio // The New York Times: website. 2012. February 13. URL: http://www.nytimes.com/2012/02/13/world/europe/greeks–pessimistic–in–anti–aus– terity–protests.html?_r=1&pagewanted=all.

Wheatley A., Barber S. Greece heads for record books as economy slumps / Alan Wheatley, Scott Barber // Ekathimerini.com: website. 2012. February 14. URL: http:// www.ekathimerini.com/4dcgi/_w_articles_wsite2_1577_14/02/2012_427868.

Πολιτικό Βαρόμετρο 99. ΣΚΑЇ – ΚΑΘΗΜΕΡΙΝΗ // Public Issue: website. 2012. Φεβρουάριος. P. 13. URL: www.publicissue.gr/wp–content/uploads/2012/02/varometro–feb–2012.pdf.

Πολιτικό Βαρόμετρο 103. ΣΚΑЇ – ΚΑΘΗΜΕΡΙΝΗ // Public Issue: website. 2012. Απρίλιος. URL: http://www.publicissue.gr/1999/varometro–apr–2012/.

Отечественные и зарубежные СМИ в последнее время уделяют огромное внимание греческому кризису . В большинстве материалов звучат слова о «спасении» и «помощи» Греции и содержатся обвинения этой небольшой православной страны в «безответственной политике» якобы поставившей Европу (и даже мир) на грань катастрофы. Авторский коллектив AgionOros.ru попытался отделить правду от вымысла и по пунктам разобрать обвинения против Греции и ситуацию в этой стране.

1. Кризис имеет не только материальные причины. Это несомненно так. Вовсе не случайно, что под ударом оказалась единственная страна в Конституции которой закреплено господствующее положение Православной Церкви и подавляющее число населения которой исповедует Православие. Греция давно была «костью в горле» европейских чиновников, многие из которых с высоких трибун открыто требовали ограничения влияния Православия в Греции, отделения школы от Церкви, обеспечения ущемляемых прав этнических, религиозных и сексуальных меньшинств.

Уже много лет европейские и греческие СМИ проводят целенаправленную кампанию по дискредитации Элладской Церкви, обвиняя ее в уклонении от налогов и моральном разложении клира. Дошло до того, что крупные греческие и европейские политики прямо называют Православную Церковь чуть ли не главной виновницей европейского кризиса и требуют отделения Церкви от государства.

Использовано в антицерковной кампании было дело игумена монастыря Ватопед Ефрема а также другие менее известные случаи обвинения в финансовом злоупотреблении православных монастырей. Монашество стало одной из главных мишеней массированной антиправославной пропаганды.

2. Элладская Церковь не платит налоги. Миф об этом последовательно распространяется греческими и европейскими либералами, желающими направить народный гнев против «нахлебников церковников». Священный Синод Элладской Православной Церкви в опровержение этих домыслов 22 февраля 2012 года даже выпустил специальное обращение, в котором подробно перечислил выплачиваемые Церковью налоговые выплаты (их общий размер за 2011 год превысил 12 миллионов евро).

Экономический кризис стал суровым испытанием для православного духовенства.Шестьдесят лет назад Элладская Церковь передала государству значительную часть своей собственности, в том числе землю. Согласно Договору, в обмен на церковное имущество государство обязалось выплачивать зарплаты священникам из бюджета.

Проводя политику жесткой экономии, правительство не только сокращает зарплаты священнослужителей, но и количество самих клириков. В соответствии с новым законодательством вместо десяти вышедших на пенсию или умерших, только один новый священник может рассчитывать на зарплату от государства. Прямым следствием этого является острая нехватка приходских священников в отдаленных районах страны.

Греческие приходы и монастыри оказывают не только духовную, но и огромную материальную помощь людям, пострадавшими от кризиса. Открыты сотни бесплатных столовых, тысячи семей получают денежные пособия и бесплатные продукты.

3. «Греция ничего не производит».

Уровень производства Греции за последние годы действительно упал. Но именно вступление этой страны в Европейский Союз создало и продолжает создавать серьёзные преграды развитию производственных возможностей Эллады. До вступления в ЕЭС греки экспортировали сельскохозяйственные продукты, а теперь импортируют. Раньше Греция имела несколько заводов по производству сахара и несколько крупных трикотажных фабрик. Теперь не имеет ни одной. Раньше в стране были развиты судоверфи, а теперь они практически исчезли. Директивы ЕС привели к сужению рыбной ловли, виноградарства и многих других форм сельского хозяйства.

Вступив в единую Европу, греки отказались от самообеспечения страны и начали вписываться в общеевропейское разделение труда. Они строили постиндустриальную экономику с доминирующей сферой услуг, за что их хвалили европейские чиновники и ставили на третье место в ЕС по темпам экономического роста после Ирландии и Люксембурга.

В результате подобной политики доля сферы услуг в ВВП страны выросла с 62 (1996 год) до 75 (2009 год) процентов, а доля промышленности значительно сократилась. Однако тогда на это внимания никто не обращал, поскольку кредиты обеспечивали достаточно высокий уровень доходов основной массы населения.

Принимая Грецию в ЕС, ей поставили условие изменить отношения собственности и управления в ней, а также приватизировать стратегические предприятия, контролируемые греческим государством.

В 1992 г. в Греции приняли закон о приватизации, которой подлежало около 700 предприятий. К 2000-му было приватизировано 27 крупных предприятий, среди них и 5 главных банков страны. Доля государства в Нацбанке снизилась тогда до 50%, а к 2010 г. – до 33%. Вслед за банками продали телекоммуникационную компанию, заводы стройматериалов и пищевую промышленность. Даже производство знаменитого коньяка Metaxa досталось британской Grand Metropolitan. Государство ушло из прибыльных морских перевозок, и начало распродавать морские порты.

4. «Греция бедная страна»

На самом деле Греция располагает богатыми недрами, крупными промышленными единицами, развитым судоходством, огромным потенциалом для развития сельскохозяйственного производства и туризма. В стране есть всё, чтобы саму себя накормить и обеспечить. Греция обладает значительными разведанными запасами полезных ископаемых, которые до сих пор не разрабатывались под давлением ЕС и из-за непатриотичной политики местных правительств.

5. «Причина греческого кризиса – огромное число (миллион) госслужащих».

На самом деле Греция занимает 14-ю строчку среди европейских стран по количеству государственных служащих по отношению к общему числу трудящихся страны, имея показатель 11,4%. То есть, у неё показатель намного ниже показателя, занимающей первую строчку Швеции (30%), а также Дании (29%), она намного отстаёт от Франции (21,2%) и Великобритании (17,8%). В настоящее время в стране ощущается недостаток персонала в больницах и других сферах и отраслях. Не хватает священников (которые в Греции также являются госслужащими).

6. «Греция задыхается от наплыва иммигрантов».

В русле общей политики ЕС греческие правители приняли ряд либеральных законов, которыми воспользовались направившиеся в страну массовые десанты из африканских и азиатских стран (в большинстве своём мусульмане). В Греции на порядок возросла преступность, выросла теневая экономика и коррупция. Иммигранты нанесли колоссальный удар по малому бизнесу, так как в отличие от греческих предпринимателей никаких налогов не платят. Сотни миллионов евро ежегодно вывозятся из страны.

7. «Экономикой Греции фактически управляют её кредиторы».

Это действительно так. Европа открыто ставит Греции ультиматумы. За короткий промежуток времени Эллада потеряла чуть ли не весь свой суверенитет и оказалась под жестким надзором «тройки» - Европейского Центробанка, Еврокомиссии и МВФ. Они не допустили проведения референдума, на котором греки могли бы сами определить своё отношение к мерам государственной экономии, поставившим сотни тысяч людей на грань обнищания.

В настоящее время европейские власти и СМИ шантажируют греческих избирателей, угрожая, что если на грядущих в июне выборах они проголосуют не «как надо» (то есть не поддержат соглашателей), Элладу ждёт «страшное и беспросветное будущее».

Запад требует от Греции не только экономических, но и политических уступок: сократить армию, отделить Церковь от государства, обеспечить права иммигрантов-иноверцев.

Идёт открытое вмешательство во внутренние дела Греции. Например видный чиновник ЕС недавно «посоветовал» греческому правительству снять с выборов националистическую партию «Золотая Заря». А представители германских правящих кругов неоднократно рекомендовали Греции «задуматься о продаже нескольких принадлежащих ей островов». Участник германской правящей коалиции Шеффлер даже опубликовал в журнале Bild статью "Греки-банкроты, продавайте острова! И Акрополь тоже!".

8. «Европа “спасает” Грецию».

Этот навязываемый СМИ тезис более чем спорный. По словам журналиста Михаила Леонтьева европейцы «закапывают Грецию в землю… В момент начала долгового кризиса, когда страны ЕС решили, что Грецию пора спасать, отношение греческого долга к ВВП составляло 112%, и это считалось чудовищной цифрой. Сейчас в процессе «спасения» это соотношение уже составляет 150%, а дальнейшее «спасение» будет неизбежно еще увеличивать этот процент. А меры по сокращению бюджета, которые Брюссель заставляет Афины принять в качестве платы за помощь, уничтожают дальнейший экономический рост в этой стране в принципе, и вообще даже всякие возможности этого роста. Таким образом, источники погашения долга уничтожаются одновременно с его увеличением» .

Фактически пакет помощи Греции не решает, а консервирует финансовые проблемы Греции. Долг остается все равно слишком большим (120% ВВП к 2020 году) - его невозможно вернуть и практически нереально обслуживать. Греция попадает в финансовую яму и ловушку, когда она вынуждена будет работать только на обслуживание этого долга, фактически без надежды улучшить жизнь своих граждан.

9. «Европа помогает не Греции, а самой себе».

Предложенной финансовой поддержки недостаточно для Греции, но зато достаточно Европе для того, чтобы греческий долг перестал быть головной болью для евробанков.

10. «Кредиторы несут бóльшую ответственность за греческую ситуацию, чем сама Греция».

К сегодняшнему кризису Греция пришла именно в результате строгого выполнения рекомендаций Евросоюза. В течении многих лет ей фактически навязывали всё новые и новые кредиты.

Греческая проблема как и все остальные «пузыри» и «дыры» в мировой экономике, была в первую очередь создана не должником, а кредитором.

Греческий долг по отношению к ВВП до того, как ей начали оказывать помощь, был меньше аналогичного американского.

В 2009 г. неплатежеспособность Греции уже не была ни для кого секретом, но «добрые дяди» из ЕС навязали ей еще 90 миллиардов еврокредитов. Ведь каждый займ становился источником заработка и сулил огромные финансовые выгоды. Греки тратили не по средствам, но те, кто их кредитовал, получали проценты и зарабатывали на этом.

15. «Среди греков преобладают анти-западные настроения».

Это правда. В 1999 массовые протесты греков помешали правительству предоставлять военные базы Греции для использования в ходе натовской агрессии против Югославии. Греки с восторгом встречали русский миротворческий контингент, направляющийся в Косово.

На прошедших выборах более 70% греческого народа высказалось против политики правительства, которое выкручивает грекам руки аргументом, что нет другого выхода из сложившейся ситуации, кроме как грабительский заем у Европы. Таким образом назначенные на июнь повторные выборы решают судьбу не только Греции, но и всего Европейского Союза.

Вот что говорит о сложившейся ситуации лидер Движения Независимых Граждан «Искра» выдающийся греческий композитор Микис Теодоракис: «Мы предлагаем договориться о займе с Россией или с Китаем под более низкий процент. Более того, мы предлагаем уменьшить его количественно, за счет создания СП с российскими компаниями, вроде проекта нефтепровода Бургас-Александруполис с целью совместной эксплуатации богатств нашей страны. В наших недрах есть ценные полезные ископаемые, а на шельфе – доказанные месторождения нефти и газа. У нас множество портов, которые могут использоваться под разные нужды, включая и военно-ремонтные базы, как, например, на Сиросе, где и раньше останавливались для починки советские корабли. И самое главное – мы верим, что сближение русского и грческого народа даст нашей стране вздохнуть свободно, поскольку сегодня мы вынуждены склонять голову перед интересами и прихотями богатых стран Запада»

ГРЕКИ НА ВАШУ ГОЛОВУ

Пока Уолл-Стрит задается вопросом о возможности дефолта в Греции, автор статьи направляется в загадочный монастырь Ватопеди, из-за которого подало в отставку последнее правительство Греции, потому что история с ним показало экономическое безумие, царящее в стране. Ведь в Греции, помимо 1,2 триллиона долларов долга (это примерно по четверти миллиона долларов на каждого работающего грека), есть и более серьезная потеря: потеря доверия к самим себе. После систематического разграбления собственного казначейства и оргии уклонения от налогов, взяточничества и ведения «художественной» бухгалтерии, греки уверены только в одном: в стране никому невозможно верить. Не просто греческое государство, но и вся греческая государственность обанкротилась.

Обет собственности

После часа полета на самолете, двух часов в такси, трех на ветхом пароме и затем еще четырех на автобусах, я прибыл в огромный уединенный монастырь. Этот кусочек земли, вдающийся в Эгейское море, походил на край света.

Я оказался здесь не ради церкви, а из-за денег. Цунами дешевого кредита, прокатившееся по планете между 2002 и 2007 годами, создало новую возможность для туризма: путешествия по местам финансовых катастроф. Этот кредит был не просто деньгами, это был соблазн. У общества появлялся шанс проявить такие черты своего характера, которым они не могли позволить себе дать волю в обычных условиях. Целым странам говорили: «Свет погас, делайте, что хотите, и никто об этом не узнает». При этом в темноте все хотели действовать по-своему. Американцы хотели иметь дома гораздо большего размера, чем они могли себе позволить. Исландцы больше не хотели быть рыбаками, а решили стать инвестиционными банкирами. Немцы хотели быть еще большими немцами; ирландцы хотели перестать быть ирландцами. Всех этих обществ коснулось одно и то же, но все они отреагировали по-своему. Однако ни одна реакция не была такой своеобразной, как у греков: и чтобы понять, что это была за реакция, нужно мне было попасть в этот монастырь.

Я приехал в Афины за неделю до планировавшихся массовых беспорядков и через пару дней после того, как немецкие политики предложили греческому правительству продать несколько островов и, возможно, выставить на аукцион какие-нибудь древние руины для возврата долгов. Новому премьер-министру Греции, социалисту Георгу Папандреу, пришлось отрицать любые мысли о продаже островов. Рейтинговое агентство Moody’s только что понизило кредитный рейтинг Греции до уровня, который превратил ее правительственные облигации в мусор, и некоторые инвестиционные компании, которые владели ими, больше не могли, по юридическим причинам, ими владеть. Последующий сброс греческих облигаций на рынок был, в краткосрочной перспективе, не такой уж большой проблемой, потому что Международный валютный фонд и Европейский центральный банк договорились о предоставлении Греции – стране с населением 11 миллионов человек – кредита в размере до 145 млрд. долларов. В краткосрочной перспективе Грецию просто убрали со свободных финансовых рынков, и она стала протекторатом других государств.

И это еще были сравнительно хорошие новости. Долгосрочная картина была намного более мрачной. Помимо непогашенных (и постоянно растущих) государственных долгов на 400 млрд. долларов США, греческие бухгалтеры только что узнали, что их правительство должно еще около 800 млрд. долларов в виде пенсий. В сумме эти долги составляют около 1,2 трлн. долларов, или более четверти миллиона долларов на каждого работающего грека. На фоне долгов в 1,2 трлн. долларов помощь в размере 145 млрд. долларов выглядела как красивый жест, но отнюдь не как не решение проблемы. И это только официальные данные, в действительности дела обстоят гораздо хуже. «Наши люди, войдя в курс дела, не могли поверить своим глазам, – рассказал мне чиновник из МВФ, – Их метод ведения финансового учета состоит в следующем: им известно, сколько они решили потратить, но никто не следил за тем, сколько они потратили на самом деле. Это даже не то, что сегодня называют развивающейся экономикой. Это страна третьего мира».

Оказалось, что, оставшись наедине с заемными деньгами, греки рассматривали свое правительство только как мешок, набитый невероятными суммами, и каждый из них хотел как можно глубже запустить в этот мешок свою лапу. Только за последнее десятилетие зарплаты греческих бюджетников удвоились – и это без учета взяток, взимаемых чиновниками.

Сегодня средняя зарплата греческого бюджетника почти втрое (!) больше зарплаты работника частного сектора. Объем продаж государственной железной дороги составляет 100 млн. евро, в то время как на зарплаты уходит 400 млн. евро, плюс 300 млн. евро на прочие расходы. И при этом, среднестатистический служащий железной дороги получает 65,000 евро в год! Еще двадцать лет назад Стефанос Манос, успешный бизнесмен, ставший министром финансов, отметил, что было бы дешевле пересадить всех пассажиров греческой железной дороги на такси. И это по-прежнему так. «Наша железная дорога – банкрот, – признался мне Манос. – И все равно в Греции нет ни одной частной компании с таким средним уровнем зарплаты».

Система государственных школ Греции – потрясающе неэффективна: несмотря на то, что она имеет один из худших уровней образования в Европе, нанимается вчетверо больше учителей на одного ученика, чем в лучшей в Европе системе – финской. При этом, греки, отправляющие своих детей в государственные школы, хорошо понимают, что им придется нанимать частных репетиторов для того, чтобы их дети что-то действительно знали.

Есть три государственных военно-промышленных компании: их совместная задолженность достигает миллиарды евро, а убытки постоянно растут. Пенсионный возраст для профессий, считающихся особо «тяжелыми», составляет в Греции 55 лет для мужчин и 50 лет для женщин. И, когда государство раздавало щедрые пенсии направо и налево, то более шестисот (!) профессий подсуетились, чтобы их классифицировали как «тяжелые»: парикмахеры, дикторы на радио, официанты, музыканты и так далее, и так далее, и так далее. Даже интересно: осталась ли в Греции хоть одна профессия, не успевшая стать «тяжелой»?

Затраты греческой государственной системы здравоохранения на оборудование намного превышают средние показатели в Европе – причем, как сказали мне несколько греков, для медсестры или врача считается нормой уходить с работы с полными руками бумажных полотенец и памперсов, и всего остального, что можно стащить со склада.

«Греки так и не научились платить налоги… потому что никого никогда за это не наказывали».

Где кончается растрата и начинается воровство, практически не имеет значения; одно маскируется, и это дает возможность для другого. К примеру, общество считает нормой давать взятки правительственным чиновникам. Люди, идущие в государственную клинику, совершенно спокойно дают взятки врачам, чтобы те о них позаботились. Министры, которые провели всю жизнь на госслужбе, имеют особняки стоимостью в миллионы долларов и два-три загородных дома.

Как ни странно, финансистов в Греции мало в чем можно упрекнуть. Они так и остались сонными старыми коммерческими банкирами. Они едва ли не единственные европейские банкиры, кто не купил американские облигации, обеспеченные сомнительной ипотекой, они не жили полностью в кредит и не платили сами себе громадных сумм. Проблемой греческих банков стало то, что они одолжили около 30 млрд. евро своему родному греческому правительству – где их либо разворовали, либо растратили. В Греции экономику потопили не банки. Наоборот, греческие банки были потоплены коллективными усилиями всех греков.

Греки изобрели математику

На следующее утро после прибытия я пошел на встречу с греческим министром финансов, Георгом Папаконстантину , кому собственно и приходится разгребать этот невероятный хаос. У входа в Министерство финансов вас встречают несколько охранников – и при этом они даже не потрудились проверить, почему на вас сработал металлический детектор. В приемной министра шесть дам и все они составляют предстоящее расписание встреч. Они выглядят очень занятыми, обеспокоенными и переутомленными… и все-таки министр опаздывает. В целом кабинет выглядит так, как будто даже его лучшие времена были далеко не самыми лучшими. Мебель обшарпанная, на полу – линолеум. Больше всего здесь поражает количество сотрудников. Министр Папаконстантину («Зовите меня просто Георг») закончил Нью-Йоркский университет и Лондонскую школу экономики в 1980-е годы, затем провел 10 лет, работая в Париже в Организации экономического сотрудничества и развития. Он открыт, дружелюбен, свеж лицом и чисто выбрит, и, как и многие из верхушки нового греческого правительства, больше похож не на грека, а на англичанина.

Когда Папаконстантину пришел сюда в октябре прошлого года, греческое правительство прогнозировало дефицит бюджета в размере 3,7% на 2009 год. Две недели спустя эту цифру увеличили до 12,5%, а потом она превратилась в 14%. Ему надлежало разобраться и объяснить мировому сообществу, почему это так. «На второй день работы я созвал собрание для рассмотрения бюджета, – говорит он. – Тут-то открытия и начались». Каждый день мы обнаруживали какую-нибудь невероятную оплошность. Задолженность по пенсиям на миллиарды долларов каждый год неизвестным образом оставалась неучтенной, и все притворялись, что ее не существует, даже несмотря на то, что правительство выплачивало ее; дыра в системе пенсионного обеспечения для индивидуальных предпринимателей была размером не в 300 млн евро, как они думали раннее, а 1,1 млрд евро, и так далее. «В конце каждого дня я говорил: «Хорошо, теперь-то все?» И они отвечали: «Да». На следующее утро из дальнего угла кабинета доносился слабый голосок: «Министр, тут еще не хватает 200 миллионов евро».

Так продолжалось неделю. Помимо всего прочего, оказалось, что существовало огромное количество внебалансовых программ по найму сотрудников. «Министр сельского хозяйства организовал неофициальное подразделение в количестве 270 человек для оцифровки фотографий греческих государственных земель, – рассказывает мне министр финансов. – Проблема заключалась в том, что никто из этих 270 человек никогда не работал с цифровой фотографией. По своим настоящим профессиям эти люди были, например, парикмахеры».

К последнему дню открытий, первоначально ожидаемый дефицит в 7 млрд. евро превысил 30 млрд. На закономерный вопрос – как это могло произойти? – ответ прост: до этого момента никто и не потрудился ничего подсчитывать. «У нас не было Бюджетного управления Конгресса, которое существует в США, - поясняет министр финансов. – Не существовало независимой службы статистики». Правящая партия просто рисовала красивые цифры для осуществления своих собственных целей.

Как только министр финансов получил данные, он отправился на встречу с европейскими министрами финансов. «Когда я им назвал цифры, они только рты пораскрывали, – говорил он. – Как такое могло случиться? – Я сказал, что они должны были давно догадаться, что правительство Греции поставляет им неправильную статистику.

В конце разговора, министр финансов подчеркнул, что дело не просто в утаивании правительственных расходов. «Это случилось из-за плохой отчетности», – говорит он. – «В 2009 году налоги, по сути, не собирались, потому что это был год выборов».

“Что?” Он улыбается. “Первое, что делает правительство в год выборов, это убирает налоговых инспекторов с улиц”. “Вы шутите?” Теперь он смеется надо мной. Я слишком наивен.

Налоговое братство

Расходы на содержание греческого правительства – это лишь половина уравнения: существует еще проблема правительственных расходов. Редактор одной и крупнейших греческих газет упомянул, что его корреспонденты поддерживали отношения с источниками внутри налоговой службы страны. Они делали это больше не для выявления налогового мошенничества – которое стало столь привычным в Греции, что на эту тему уже писать не интересно – а чтобы попытаться найти наркобаронов, похитителей людей и других темных личностей. Однако многие налоговые инспекторы недовольны систематической коррупцией в этой сфере. Как оказалось позже, двое из них хотели встретиться со мной. Проблема заключалась в том, что они, по причинам, которые оба из них наотрез отказались обсуждать, не выносили друг друга. Как мне много раз говорили другие греки, это очень по-гречески.

Вечером, после встречи с министром финансов, я выпил кофе с одним налоговым инспектором в одном отеле, затем прогулялся по улице и выпил пива с другим налоговым инспектором в другой гостинице. Оба уже были понижены в должности, потому что они сообщили руководству, что их коллеги брали крупные взятки в обмен на подтверждение мошеннических налоговых деклараций. За это оба были переведены со статусной оперативной работы на службу в операционном отделе, где они более не могли быть свидетелями налоговых преступлений.

Налоговый инспектор №1 пришел поговорить о том, как навести порядок в греческой налоговой службе. Он подтвердил, что единственными греками, платившими налоги, были те, кто никак не мог этого избежать: сотрудники корпораций, у которых налоги удерживают из зарплат. Громадное количество индивидуальных предпринимателей – а это практически каждый, от врачей до киоскеров, – уклонялись от налогов, и это одна из главных причин, почему в Греции самый большой процент индивидуальных предпринимателей в Европе. «Это стало национальной чертой, – признался он. – Греки не научились платить налоги. И они никогда этого не делали, потому что за это никого никогда не наказывали».

Масштаб налогового мошенничества в Греции потрясает: примерно две трети греческих врачей декларируют доход ниже 12 000 евро в год, поскольку такие доходы не облагаются налогом. Даже пластические хирурги, зарабатывающие миллионы в год, совсем не платят налогов. Проблема не в законе, который предусматривает ответственность в виде ареста за налоговое мошенничество свыше 150 000 евро, а в исполнении этого закона. «Если бы закон исполнялся – говорит налоговый инспектор – все доктора попали бы в тюрьму». Еще одной причиной безнаказанности является то, что в греческим судам требуется до 15 лет, чтобы рассмотреть уголовное дело. «Те, кого поймали, просто идут в суд». По словам инспектора, от 30 до 40% экономической деятельности страны, облагаемой налогом, проходит в теневом секторе. Для остальной Европы эта доля составляет 18%.

Самый простой способ избежать уплаты налогов – настаивать на оплате наличными и не предоставлять квитанцию при обслуживании. А самый простой способ отмывания денег – покупка недвижимости. Ведь в Греции, в отличие от других Европейских стран, нет национального земельного кадастра, что крайне удобно для черного рынка. «Вам придется выяснять, где человек купил землю, чтобы отследить его», – говорит инспектор. – «И даже если Вам это удастся, Вы увидите документ, написанный от руки и непонятный».

Но, говорю я, если пластический хирург взял миллион наличными, купил участок на острове и построил себе виллу, должны быть другие записи – например, разрешения на строительство. «Люди, которые дают разрешения на строительство, не информируют Министерство финансов», – говорит инспектор. В большинстве случаев пойманные неплательщики просто дают взятку налоговому инспектору. Безусловно, против взяточничества есть законы. Но в случае поимки взяточника на судебные разбирательства уйдет лет 7-8, так что в действительности никого это не волнует.

Систематическое укрытие населением доходов заставило правительство обратить больше внимания на налоги, которых труднее избегать – налог на недвижимость и налог с продаж. Налог не недвижимость взимается по формуле, исключающей вмешательство налоговых инспекторов в расчет и показывающей так называемую «реальную стоимость» каждого дома. Экономический бум в Греции за последнее десятилетие привел к значительному превышению реальных цен имущества над компьютерными оценками. С учетом более высоких фактических цен на продажу, формула должна была показывать постепенный рост цен.

Но обычно при продаже недвижимости греки не сообщают фактическую цену, а декларируют более низкую цену, которая совпадает с государственной оценкой.

Если покупатель взял кредит, чтобы купить дом, он взял кредит на «реальную стоимость» и оплачивает разницу наличными или за счет кредита на черном рынке.

В результате «реальная стоимость» земли занижена до абсурда. Удивительный, но широко известный факт состоит в том, что все 300 членов парламента Греции отчитываются о своем имуществе по компьютерной модели реальной стоимости. Иными словами, каждый член парламента лжет, чтобы избежать налогов.

Он продолжил описание системы, внешне идеально похожей на налоговую систему развитых стран и позволяющей давать работу большому числу налоговых инспекторов – и при этом фактически позволяющей всему греческому обществу уклоняться от налогов. Когда он встал, чтобы уйти, он обратил мое внимание, что официантка в этом шикарном отеле не принесла нам чек: «Даже этот отель не платит налог с продаж».

Я спустился вниз по улице и нашел второго налогового инспектора, который ждал меня в баре другого отеля. И хотя он был одет в обычную одежду и потягивал пиво, инспектор опасался, что будет замечен со мной. На встречу он пришел с папкой бумаг, полной реальных примеров того, как не рядовые греки, а греческие компании уклоняются от налогов. Он сыпал примерами, подчеркивая, что он говорит только о тех компаниях, с которыми он сталкивался лично.

Первой была афинская строительная компания, построившая семь огромных многоквартирных зданий и продавшая около 1000 кооперативных квартир в самом центре города. Честно подсчитанные налоги должны были составлять около 15 миллионов евро, но компания не заплатила ничего. Ноль. Чтобы избежать уплаты налогов они сделали несколько вещей. Во-первых, они так и не получили юридический статус корпорации, а во-вторых наняли одну из десятков компаний, занимающихся исключительно созданием договоров, покрывающих несуществующие расходы. Ну, а в-третьих, когда наш налоговый инспектор обнаружил эту ситуацию, они предложили ему взятку. Налоговый инспектор поднял шум и передал дело своему начальству, после чего за ним начал следить частный сыщик, а его телефоны стали прослушиваться. В конце концов, дело разрешилось тем, что строительная компания заплатила 2000 евро. «После этого меня сняли с налоговых расследований», – говорит налоговый инспектор, – «потому что у меня хорошо получалось».

Он вернулся к своей огромной папке, набитой налоговыми делами. Перевернул страницу. На каждом листе в толстой папке была история, похожая на только что рассказанную, и он намеревался ознакомить меня со всеми. Я прервал его, когда осознал, что это займет всю ночь. Размах мошенничества, ухищрения и усилия, которые на это тратились, захватывали дух.

В Афинах я несколько раз ощущал новое для меня, как журналиста, чувство – полное отсутствие интереса к шокирующим материалам. Я сидел с кем-то, кто знал внутренние механизмы функционирования греческого правительства: крупным банкиром, налоговым инспектором, заместителем министра финансов, бывшим премьер-министром. Я доставал свой блокнот и начинал записывать историю за историей, скандал за скандалом. И через двадцать минут я терял интерес. Их было просто слишком много: хватило бы для библиотеки, не то, что для журнальной статьи.

Греческое государство не только коррумпировано, но и коррумпирует. Однажды увидев это в действии, вы поймете феномен, который иначе был бы бессмысленным: трудность, с которой греки говорят добрые слова друг о друге. Поодиночке греки прекрасны: веселые, дружелюбные, умные и компанейские. Очень часто, встретившись с греком, я говорил себе: «Какие прекрасные люди!».

Но они сами так друг о друге не думают: труднее всего в Греции услышать, чтобы один грек хвалил другого в его отсутствие. Никакой успех не принимается без подозрения. Каждый уверен, что другой уклоняется от налогов, или дает взятки политикам, или берет взятки сам, или занижает стоимость своей недвижимости. И это всеобщее отсутствие веры друг другу подкрепляет само себя. Эпидемия лжи, мошенничества и воровства делает невозможной любую форму гражданской жизни, а ее разрушение способствует еще большему вранью и мошенничеству. При отсутствии веры друг в друга, они доверяют лишь себе и своим близким.

Структура греческой экономики – коллективистская, но страна и ее дух противоположны коллективизму. В реальности каждый сам по себе. И в эту систему инвесторы вложили сотни миллиардов долларов. Но кредитный бум подтолкнул страну к краю пропасти, к полному моральному разложению.

Дорога вечных мук

Не зная о Ватопедском монастыре ничего, кроме того, что в крайне коррумпированном обществе его считают верхом коррупции, я отправился на север Греции, чтобы посмотреть на монахов, нашедших новые, улучшенные способы работы с греческой экономикой. Монастырь Ватопеди был построен в 10 веке на полуострове протяженностью около 60 км в длину и 10 км в ширину в северо-восточной Греции под названием гора Афон. Сейчас Афон отделен от материка большой оградой, и попасть на него можно только на лодке, что придает полуострову шарм острова. На остров не допускаются женщины и даже самки животных кроме кошек.

Официальная история приписывает запрет желанию церкви чествовать Деву Марию, неофициальная – проблеме монахов, встречающих посетителей женского пола. Запрету тысяча лет.

При виде монастыря у меня перехватило дыхание. Это не здание, а театр: это как если бы кто-то взял один из древних, прекрасных итальянских горных городов и поместил его на пляже. Если вы не знаете, что ожидать на горе Афон, которую Православная Церковь вот уже тысячу лет считает самым святым местом на земле, и которая находилась на протяжении большей части этого времени в тесных отношениях с византийскими императорами – эти места приводят в шок. Там нет ничего скромного, они грандиозные. В старые времена пираты регулярно грабили их, и вы поймете, почему: не грабить их было бы позором для пиратов.

«Греческие газеты называют нас корпорацией…

Монах встречает меня у главных ворот и вручает мне бланк для заполнения. Часом спустя, я, разместившись в своей удивительно удобной келье, я следую за монахами в церковь. Я зажигаю свечи, я прикладываюсь к иконам… Рекомендую это любому, кто хочет испытать вкус жизни X столетия. Под гигантскими отполированными позолоченными канделябрами, окруженными блистающими иконами, монахи прославляли Господа, монахи исчезали за перегородками, читали странные заклинания, звенели в колокольчики, размахивали кадилами, оставляющими за собой дым и древний аромат ладана. Каждое сказанное, спетое, произнесенное нараспев слово было на древнегреческом и, казалось, имело самое непосредственное отношение к Иисусу Христу. Эффект дополнялся пышно одичалыми бородами монахов.

Выходя из церкви, я наткнулся на полноватого монаха с проседью в бороде и кожей цвета спелой оливы. Он представился как отец Арсений.

Большую часть 80-х и 90-х годов процентные ставки в Греции были на 10% выше, чем в Германии, поскольку считалось, что одалживать деньги грекам подразумевает значительно больший риск дефолта. В Греции не было потребительского кредитования: у греков не было кредитных карт. Обычно греки не брали ипотечных кредитов. Безусловно, греки хотели бы к себе такого же отношения со стороны финансового рынка, какое можно встретить по отношению к любой нормально функционирующей североевропейской стране.

И вот в конце 90-х их час настал - они избавились от национальной валюты и приняли евро. Для этого было необходимо соответствовать некоторым требованиям, чтобы доказать, что они способны быть достойными членами Евросоюза, и в конце концов, чтобы страна не наделала долгов, которые придется выплачивать другим участникам Евросоюза. В частности, они должны были показывать бюджетный дефицит, не превышающий 3% ВВП, а инфляцию на уровне Германии. В 2000 году, после некоторых манипуляций со статистикой, Греция достигла цели. Для снижения бюджетного дефицита правительство просто убрало из баланса все расходы (пенсионные, оборонные). Для снижения инфляции правительство заморозило цены на электричество, воду и другие государственные товары, а также снижали налоги на бензин, алкоголь и табак. Греческие специалисты по статистике могли убирать дорожающие томаты из индекса потребительских цен в день, когда измерялась инфляция. «Мы встречались со специалистом, который создавал статистику», - говорит бывший аналитик европейских экономик с Уолл Стрит. «Мы не могли удержаться от смеха. Он объяснял, как убрал из индекса лимоны и заменил их апельсинами. В подсчете индексов использовались все известные и неизвестные бухгалтерские трюки».

Уже в то время, некоторые наблюдатели отметили, что цифры греческого баланса никогда не сходились. Аналитик Миранда Ксафа еще в 1998 году продемонстрировала, что если суммировать весь объявленный дефицит греческого бюджета за предыдущие 15 лет, то это составит всего половину греческого долга. Другими словами, суммы, которые греческое правительство брало в долг для того, чтобы финансировать свою деятельность, в два раза превышали объявленный дефицит, что очевидно указывало на то, что реальный дефицит был в два раза больше.

В 2001 году Греция вступила в Европейский валютный союз, сменив драхму на евро, и подкрепив свою задолженность европейской (а это значит немецкой) гарантией. Теперь греки смогли брать в долг под такой же процент, что и немцы – не под 18%, а под 5%. Для того, чтобы остаться в еврозоне, теоретически они должны были поддерживать дефицит бюджета на уровне 3% ВВП, а на практике они просто подгоняли отчетность под эти показатели. В том же 2001 появилась компания «Голдман Сакс», которая занялась выстраиванием внешне законных, но на самом деле цинично открывающим ворота для мошенников финансовых схем, главной целью которых было скрыть истинный размер задолженности Греции. «Голдман Сакс» помогла Греции получить кредит в 1 млрд. долларов США, и взяла себе за это в качестве вознаграждения 300 млн. долларов.

Схема, которая позволила Греции получить такой кредит, и рассовать его по карманам чиновников, была, по существу, та же, что потом наводнила мировой рынок переоцененными ипотечными долговыми обязательствами. То есть, схему, которую «Голдман Сакс» опробовал на Греции, впоследствии использовали, чтобы обвалить всю мировую экономику.

«Голдман Сакс» научил греческое правительство, как получить сегодня ожидаемый доход от будущей деятельности, так называемой секьюритизации. Вот что это значит: предположим, восемнадцатилетний парень начинает работать на заводе. А раз так, то можно статистически предсказать, сколько лет он проработает, и как будет расти его зарплата. Иными словами, можно статистически предсказать его доход за всю жизнь. А это значит что можно, сделав поправку на инфляцию, посчитать сегодняшнюю стоимость всех его зарплат до самой пенсии, и выплатить их все ему сразу. Итак: пришел парень на завод, денек отработал – и пожалуйста, получите три миллиона долларов! Сумма вроде как большая, но ведь теперь ему предстоит работать до пенсии, сорок два года, ни получая не копейки: зарплата за всю оставшуюся жизнь уже выплачена авансом. Не понимая этого, парень идет в бар, потом в казино – и за три дня просаживает все деньги. Было весело! Но как теперь жить? Ведь теперь придется работать до пенсии, не получая даже денег на хлеб!

Так что секьюритизация – очень опасная штука. Причем опасна она как для тех, кто ее берет (парню не на что теперь купить и корочку хлеба!) так и для тех, кто ее дает (без хлеба наш парень загнется – и плакали наши три миллиона!)

Но греческие правительства приходят и уходят, и им секьюритизация очень нравилась: ведь с ней, на короткий промежуток времени, можно чувствовать себя очень успешным и выиграть еще одни выборы. Так греки заложили доходы от будущих (!) национальных лотерей, дорожных пошлин, гонораров от авиаперевозок, и даже гранты, которые они «в будущем получат» от Европейского союза. Любой потенциальный поток будущих денежных поступлений был «продан» за взятку наличными и уже растрачен!

Грекам удалось замаскировать истинное финансовое положение по двум причинам: 1) кредиторы считали, что заем для Греции – хорошая идея, так как он подкреплен гарантиями Евросоюза (то есть, Германии), 2) за пределами Греции никто не обратил особое внимание на эти события, а в самой Греции все молчали, так как все граждане были, по сути, в одной связке и никто не хотел, чтобы обман раскрылся и нежданная лафа кончилась.

Всё изменилось 4 октября 2009 года, когда сменилось греческое правительство. Причиной стал скандал, который отправил в отставку премьер-министра Костаса Карамалиса и его клику. Все произошло поистине удивительным образом. В конце 2008 из новостей стало известно, что монастырь Ватопеди каким-то образом приобрел не представлявшее никакой ценности озеро и обменял его на намного более ценные земли, принадлежавшие правительству. Как монахи это сделали – не известно, поэтому все предположили, что они дали громадную взятку одному из правительственных чиновников. И хоть взятки найти не удалось, разразившийся скандал привел к смене правительства.

Скандал с Ватопеди был беспрецедентным по общественному отклику. «Мы никогда не видели таких перемен в умах избирателей, как после разразившегося скандала», – сказал редактор одной из ведущих газет Греции. – «Не будь Ватопеди, Карамалис все еще оставался бы премьер-министром, и все было бы по-прежнему». Миллиардер Дмитрий Контоминас, основатель греческой компании страхования жизни и владелец телеканала, который сделал скандал достоянием общественности, выразился более конкретно: «Георг Папандреу пришел к власти из-за скандала с монахами Ватопеди».

После того, как новая партия (якобы социалистическая «Пасок») сменила старую партию (якобы консервативную «Новую Демократию»), она нашла в казне настолько меньшее по сравнению с ожидавшимся количество денег, что решила, что другого выхода, кроме как сказать правду, нет.

Новый премьер-министр объявил, что дефициты бюджетов Греции были крайне занижены, и что потребуется время, чтобы привести точные цифры. Пенсионные фонды, мировые инвестиционные фонды и прочие, скупавшие греческие облигации, которые видели как несколько крупных американских и британских банков обанкротились и понимая хрупкое положение большинства европейских банков, запаниковали. Новые, более высокие процентные ставки, которые Греция вынуждена была платить, сделали из страны, нуждавшейся в крупных займах для ведения своей деятельности, что-то наподобие банкрота.

И вот в страну приехал МВФ, чтобы внимательно изучить финансовую отчетность Греции, и греки теряют тот маленький остаток доверия, на который они могли еще как-то рассчитывать. «Как это возможно, чтобы член еврозоны объявлял о 3% дефицита бюджета, в то время как он составляет 15%?», – спросил старший представитель МВФ. – «Как можно было допустить такое?»

Сегодня вся мировая финансовая система задается вопросом, смогут ли греки выполнять свои финансовые обязательства. Временами кажется, что это сейчас основной вопрос на повестке дня. Потому что если Греция не сможет выплатить долги, то европейские банки-кредиторы обанкротятся, и другие страны, находящиеся на грани банкротства (Португалия, Испания) последуют за Грецией.

Но дело в том, что вопрос об оплате Грецией ее долга – это, на самом деле, вопрос о том, изменит ли Греция своим привычкам, а это произойдет только, если сами греки захотят меняться. Мне уже тысячу раз говорили, что греки ценят «справедливость», и единственное, что их раздражает, это несправедливость. Это, безусловно, не отличает греков от остального человечества: вот только интересно знать, что именно греки считают несправедливым. Явно, что это не коррупция их политической системы и не желание своровать все, что плохо лежит. И уж конечно, это не налоговое мошенничество и не передача чиновникам плотно набитых конвертов. Нет, их раздражают лишь те, кому удалось украсть больше, чем им, используя ту же самую коррумпированную систему. Оркестр, музыка туш: входят монахи.

Среди первых действий нового министра финансов был иск к монастырю Ватопеди с требованием возврата госимущества и покрытия убытков. А в числе первых решений нового парламента была инициация второго расследования по делу Ватопеди, чтобы наконец раскрыть механизм, с помощью которого монахи проворачивали свои дела. В деле есть один-единственный подозреваемый в сговоре с монахами чиновник: помощник бывшего премьер-министра Джанис Ангелу (у него отобрали паспорт, и заставили внести залог в 400 000 евро).

В обществе, которое претерпело что-то вроде полного нравственного падения, монахи неожиданно стали единственной универсально приемлемой целью нравственного порицания. Каждый грек взбешен по отношению к монахам и их пособникам, хоть никто и не знает точно, что и как они сделали.

Бизнес монахов

Отец Арсений выглядит лет на 60, хотя кто его знает, ведь бороды монахов прибавляют им лет по 20. Он настолько известен, насколько может быть известен монах: все в Афинах знают его. Г-н «Мозг», номер два, финансовый директор операции.

Монах сопровождает меня в обеденную залу и усаживает меня на почетное место, прямо рядом с высшим духовенством. Во главе стола – Настоятель отец Ефраим, подле него – отец Арсений.

Большую часть того, что едят монахи, они выращивают сами. В грубых чашах лежит сырой неразрезанный лук, зеленые бобы, огурцы, помидоры и свекла. В другой чаше лежит хлеб, испеченный монахами из собственноручно выращенной пшеницы. Здесь же стоят кувшин с водой и апельсиновый щербет и медовые соты, недавно вытащенные из какого-то улья, на десерт. Вот, в общем-то, и все. Монахи едят как фотомодели перед работой. Дважды в день четыре дня в неделю, и еще один день три раза. Всего 11 трапез, и все примерно такие. Возникает естественный вопрос: почему некоторые монахи тучные? 90% монахов монастыря, выглядят в полном соответствии с этим режимом питания: кожа да кости. Но горстка монахов, включая двух боссов, имеет телосложение, которое никак не объяснить 11 порциями сырого лука и огурцов, вне зависимости от того, сколько меда в сотах они употребили.

После трапезы монахи возвращаются в церковь, где они и пребывают, говоря нараспев, исполняя песни и воскуривая фимиам до часа ночи. Отец Арсений приглашает меня к себе. Мы проходим в его рабочий кабинет. На столе 2 компьютера, факс и принтер, довершает картину сотовый телефон. Стены и пол сияют как новые. В шкафу ряд за рядом стоят файлы, и единственным указанием на то, что это не современный бизнес офис является одинокая икона на столе.

«Сейчас существует больше, чем духовная жажда», - говорит Арсений в ответ на мой вопрос, как монастырю удалось привлечь столько важных деловых людей и политиков. «20 или 30 лет назад все считали, что наука решит все проблемы. Существует так много материальных вещей, но они не приносят удовлетворения. Люди устали от материальных удовольствий. И они осознают, что не могут преуспеть, находясь лишь в материальном мире». Рассказывая все это, он берет трубку телефона. Мгновение спустя появляется серебряный поднос с пирожными, стаканами и бутылкой ликера.

Так началась наша трехчасовая беседа. Я задавал простые вопросы: С какой стати кому-то становиться монахом? Как вы обходитесь без женщин? Как люди, которые по 10 часов в день проводят в церкви, находят время, чтобы строить империи недвижимости? Почему у Вас здесь, где все питаются хлебом и луком, вдруг оказался ликер? А он отвечал 20-минутными притчами, в которых видимо и крылся простой ответ. (Например, «Я полагаю, что есть много более прекрасных вещей, чем секс».) Пока он рассказывал, он размахивал руками, улыбался и смеялся: если отец Арсений чувствовал свою вину в чем-то, у него редкий дар, позволяющий это скрывать.

Как и многие люди, приезжающие в Ватопеди, я не был полностью уверен, что же я здесь ищу. Я хотел понять, было ли это прикрытие для чьей-то коммерческой империи и не лукавят ли монахи. Мне было интересно как эта группа странно выглядящих мужчин, вроде как отошедших от материального мира так хорошо наловчились в этом мире жить: каким образом именно эти монахи оказались самыми прожженными греками?

В течение почти двух часов я набирался смелости задать этот вопрос. К моему удивлению, он воспринял мой вопрос серьезно. Отец Арсений указал на надпись на одном из своих шкафов и перевел ее с греческого: «Там, где дурак требует, умный уже все забрал». «Дурак страдает от гордыни», – говорит он. – «Дескать, все должно быть так, как он хочет. То же справедливо в отношении заблуждающегося или ошибающегося человека: он всегда пытается оправдать себя. Человек праведный в духовном отношении скромен. Он принимает то, что другие говорят – критику, идеи – и работает сними».

Я замечаю теперь, что раскрытые окна балкона выходят на Эгейское море. Монахам не позволяется в нем плавать; почему нельзя, я никогда не спрашивал. Это так похоже на них: сперва построить дом на пляже, а потом запретить пляж. Я также замечаю, что я – единственный, кто ел пирожные и пил ликер. Меня осеняет, что я, должно быть, провалил некий тест на способность удержаться от искушения.

«Все правительство ополчилось на нас», - говорит он,- «только у нас нет ничего. Мы работаем на других. Греческие газеты вызывают нас корпорацией. Но я спрашиваю Вас, какая корпорация имеет историю в 1000 лет?»

В этот момент из ниоткуда появляется отец Ефраим. Полный, с румяными щеками и белой бородой, он является живым воплощением Санта Клауса с искорками в глазах. За несколько месяцев до нашей встречи он давал свидетельские показания в греческом парламенте, захотевшем узнать, как могло греческое правительство обменять не имеющее цены озеро на ценнейшую коммерческую недвижимость и передать ее отцу Ефраиму.

«Вы не верите в чудеса?» – спросил отец Ефраим. «Начинаю верить», – ответил член греческого парламента.

После представлений отец Ефраим сжимает мою руку и держит ее очень-очень долго. Мне приходит в голову, что он сейчас спросит, что я хочу в подарок на Рождество. Вместо этого он спрашивает о моем вероисповедании. «Член епископальной церкви», – вру я. Он кивает, обдумывает: могло быть и хуже. «Женаты?», – спрашивает он. «Да». «Дети есть?» Я киваю, а он думает: Я могу работать с этим. Он спрашивает их имена…

Предыстория скандала

В конце 80-х Ватопеди был в руинах: кучка камней, переполненных крысами. Фрески были черны. За иконами не ухаживали. В монастыре был десяток самостоятельно живших и неорганизованных монахов, бродивших вокруг старинных камней. Молились они когда кому вздумается: их духовное странствие предполагало автономность.

Все изменилось в начале 1990-х, когда группа напористых молодых греков-киприотов с другой части Афона во главе с отцом Ефраимом нашла возможность реставрации сказочного имущества, которым невероятно плохо управляли. Отец Ефраим занялся поиском денег, чтобы восстановить былую славу Ватопеди. Он надоедал культурному фонду Евросоюза. Он общался с богатыми греческими бизнесменами, искавшими искупления грехов. Он культивировал дружбу с влиятельными греческими политиками. Во всем этом он проявлял неимоверное нахальство. Например, после того как известная испанская певица посетила Ватопеди и проявила к нему интерес, он встретился с правительством Испании и рассказал им об ужасающей несправедливости XIV века, когда банда каталонских наёмников ограбила Ватопеди и причинила монастырю значительный ущерб. И что? Ватопеди получил 240,000 долларов от испанского правительства! Еще раз, четырнадцатый век – это время Куликовской битвы, время жизни Андрея Рублева – то есть, очень, очень и очень давно. Кстати, как будет «откат» по-гречески, а заодно и по-испански?

Но самым важным достижением отца Ефраима было проведение раскопок вокруг старой башни, где хранились византийские рукописи. Веками византийские императоры и другие руководители страны даровали Ватопеди земли, расположенные, главным образом, в современной Греции и Турции. За годы до приезда Ефраима греческое правительство отобрало большую часть этой собственности, но сохранилось право собственности, датированное XIV веком и подписанное Императором Иоанном V Палеологом на озеро в северной Греции.

К тому времени, когда Ефраим обнаружил в хранилище Ватопеди документ о передаче права собственности на озеро, озеро имело статус государственного заповедника. И вот, в 1998, произошло первое чудо: статус заповедника был снят и сразу после этого монахам предоставили полные права на озеро.

Оказавшись снова в Афинах, я разыскал Питера Дукаса, официального представителя Министерства финансов, к которому сначала обращались монахи из Ватопади. Дукас оказался в центре двух парламентских расследований, но, как ни странно, он единственный человек в правительстве, готовый открыто говорить о том, что произошло. В отличие от большинства людей в греческом правительстве, Дукас не всегда был чиновником, он сколотил состояние в частном секторе, как в Греции, так и за ее пределами, а затем, в 2004, по приглашению премьер-министра, занял пост в Министерстве финансов. Ему было тогда 52 года, и большую часть своей карьеры он был банкиром в Нью-Йорке. Он оказался высоким блондином с громким голосом, откровенный и веселый.

Именно благодаря Дукасу греческому правительству удалось выпустить и успешно продать свои долгосрочные долговые обязательства. В прошлом, когда процентные ставки были низки, и никто не видел риска в предоставлении ссуды греческому правительству, он уговорил своих начальников выпустить облигации со сроком погашения через 40 и 50 лет. Это теперь заголовки греческих газет кричат: «Дукас заложил будущее наших детей», но дело в том, что в то время это казалось очень хорошим выходом из сложного положения. Долгосрочные облигации, выпущенные на сумму в 18 миллиардов долларов, сейчас продаются по 50 центов на доллар, другими словами, греческое правительство могло бы выкупить свои долговые обязательства на открытом рынке за полцены. «Я создал им прибыль в размере 9 миллиардов долларов», – говорит Дукас, смеясь. – «Они должны дать мне премию!»

Вскоре после того, как Дукас начал работу на новом месте, отец Ефраим и отец Арсений появились в его офисе в Министерстве финансов. Им принадлежало это озеро, и они хотели, чтобы Министерство финансов заплатило им наличные деньги за него. «Кто-то дал им право собственности на озеро», – говорит Дукас, – «и они хотели обналичить это право». Дукас чувствовал, что перед встречей они проделали громадную работу. «Первое что, они спросили меня, не хотел бы я исповедаться». Вместо исповеди Дукас сказал им, что не даст им денег за озеро, которым монахи завладели неизвестно как. Дукас сказал: «Послушайте, вопреки широко распространенному мнению, в Министерстве финансов нет никаких денег». И они сказали: «Хорошо, если Вы не можете выкупить нашу собственность, почему бы Вам не дать нам какие-то из своих участков земли?».

Отличное предложение: обмен озера, не приносившего прибыли, на правительственную собственность, приносившую значительную прибыль! Но, так или иначе, монахи убедили правительственных чиновников, что земля вокруг озера стоила, намного больше, чем 55 миллионов евро, в которые ее оценил независимый (но, вероятно, хорошо благословленный монахами) оценщик. Поэтому в обмен монахи попросили государственную собственность стоимостью в один миллиард евро.

Дукас отказался давать им любую землю, находящуюся в ведении Министерства финансов. Тогда монахи обратились к с той же просьбой к другому источнику земель – в Министерство сельского хозяйства. Дукас вспоминает: «Я получил звонок от Министра сельского хозяйства, который сказал, что «мы отдаем им свою землю, но этого недостаточно. Почему бы Вам тоже не отдать кусочек Вашей земли?» После того, как Дукас отказался, он получил еще один звонок, на этот раз из канцелярии премьер-министра. И снова он сказал нет. Затем он получил документ, согласно которому он должен передать правительственную землю монахам, а от него требуется только подпись. «Я сказал, что не подпишу, черт вас возьми».

И он не подписал - по крайней мере, не в его первичной форме. Но канцелярия премьер-министра давила на него, монахи, как казалось Дукасу, оказывали влияние на руководителя персонала канцелярии премьер-министра. Этим человеком был и был уже упоминавшийся Джанис Ангелу, который познакомился с монахами за несколько лет до этого, сразу после того как у него нашли смертельно опасную болезнь. Монахи молились за него, и он не умер, а удивительным образом излечился. А не может ли быть, что монахи просто попросили врача поставить ужасный диагноз?

К тому времени Дукас уже считал этих монахов не просто мошенниками, а самыми опытными бизнесменами, с которыми он когда-либо имел дело. В конце концов, под давлением руководства, Дукас подписал два листка бумаги. Первый документ говорил о том, что собственность монахов не может быть оспорена, а второй документ сделал обмен земли возможным. Все это не давало право монахам на земли Министерства финансов, но, соглашаясь принять их озеро в портфель недвижимости Министерства финансов, Дукас дал право на жизнь их сделке с министром сельского хозяйства. В обмен на озеро, монахи получили 73 различных правительственных объекта, включая то, что прежде было гимнастическим центром Олимпийских Игр 2004 года, который, как и большая часть того, что греческое правительство построило для Олимпийских Игр, было теперь пустым и заброшенным. «Вы полагаете, что они - святые люди», – говорит он. – «Возможно, они хотят построить там приют».

Но как оказалось, монахи хотели создать империю коммерческой недвижимости. Они начали с убеждения греческого правительство сделать то, что оно редко делало: изменить статус большей части некоммерческой недвижимости на коммерческий. Помимо и сверх всех земель, которые попали под процедуру обмена, – согласно более поздней оценке греческого парламента стоимость недвижимости составляла миллиард евро – монахи еще получили 100% финансирование на покупку коммерческих зданий в Афинах и на развитие недвижимости, которую они приобрели. Прежний центр гимнастики Олимпийских Игр должен был стать дорогой частной больницей. Затем, с помощью греческого банкира, монахи создали так называемый Фонд Недвижимости Ватопеди. Предполагалось, что инвесторы фонда выкупят у монахов всю недвижимость, переданную им правительством, а монахи используют эти деньги на реставрацию монастыря.

Из древней жалованной грамоты на ничего не стоящее озеро эти два монаха создали то, что оценивалось в миллиард долларов. А ведь бизнес начался с того, что кроме искупления грехов продавать им было нечего.

Костер цивилизации

Накануне моего отъезда греческий парламент проголосовал за увеличение пенсионного возраста, уменьшение государственной пенсии, иными словами за ухудшение качества жизни служащих госсектора. Премьер-министр Папандреу представил законопроект так же, как он представлял все с момента обнаружения дыры в отчетности, – не как собственную идею, а как ультимативное требование МВФ. Папандреу исходил из того, что сами греки никогда не согласятся чем-то пожертвовать, но могут услышать такой призыв, если он исходит извне. Иными словами, греки более не способны сами управлять своей страной.

Тысячи и тысячи госслужащих вышли на улицы, чтобы опротестовать законопроект. Здесь были все: и сборщики налогов, берущие взятки, и учителя, которые не желают учить, и великолепно зарабатывающие работники обанкротившихся железных дорог, чьи поезда никогда не ходят по расписанию, и работники государственных больниц, которые требуют взятки с больных и крадут лекарства. Это была толпа народу, готовых обвинить любого, кроме самих себя. Работники греческого госсектора собираются в подразделения, которые напоминают армейские взводы. В середине каждой колонны два или три ряда крепких молодых людей с дубинками, плохо замаскированными под древки флагов. Лыжные и марлевые маски свисают у них с поясов. Они нужны им, чтобы продолжать драться с полицией после применения слезоточивого газа.

«Заместитель премьер-министра сказал нам, что ожидает, по меньшей мере, один смертельный случай», – сказал мне греческий министр. – «Они хотят крови». Двумя месяцами ранее, 5 мая, во время одного из первых маршей протеста, толпа уже показала, на что способна. Увидев людей, работавших в отделении банка, молодые люди бросили коктейли Молотова внутрь, разлили и подожгли бензин, отрезав выход. Большая часть работников банка убежала через крышу, но пожар убил 3 работников, включая молодую женщину на 4 месяце беременности. А пока они умирали, греки на улицах кричали, что так им и надо, что это им за то, что они осмелились работать. Происшествие случилось на глазах полиции, однако полицейские никого не арестовали. Во время забастовки, любой работник частного сектора, продолжающий работать, находится в опасности, как не проявляющий солидарности с бастующими. Были дни, когда в Афинах все магазины и рестораны были закрыты – люди боялись работать.

Увидим ли мы дефолт Греции? Одни утверждают, что выбора нет: сами меры правительства по снижению издержек и увеличению государственных доходов приведут к тому, что остаток продуктивной экономики покинет страну. Налоги ниже в Болгарии, рабочие более сговорчивы в Румынии. Но есть и еще более интересный вопрос: Даже если допустить, что есть возможность выплатить всю задолженность, захотят ли греки жить по средствам, ответственно подходить к своим гражданским обязанностям и возродить свою государственность? На первый взгляд, невыполнение обязательств по своим долгам кажется сумасшествием: все греческие банки немедленно превратятся в банкротов, а страна потеряет какую бы то ни было способность оплачивать столь необходимый импорт (нефть, например). На много лет вперед, Греции придется платить намного более высокие процентные ставки, и это если ей когда-нибудь позволят одалживать снова. Но Греция не поступает как общество, а поступает как сборище атомов, каждый из которых привык следовать собственным интересам за счет общего блага. Не возникает сомнений в том, что правительство намерено, по крайней мере, попробовать воссоздать общественное сознание в Греции. Единственный вопрос в том, может ли оно быть воссоздано после того, как однажды его не стало?